Вперед и вверх, а там

Нет, право, выпивка иногда доводит до «подвига». Вчера вечером в районе пяти вечера все было очень спокойно и размеренно. Пляж, вулканический песок, лежак среди кокосовых пальм  в окружении приятных приятелей, лет 30.
К вечеру, когда жара спала, я с ними поехал поужинать в город Сенггиги, что на западном побережье острова Ломбока, соседа знаменитого собрата Бали.
Так как у нас мусульманский остров, то с выпивкой, некоторая напряжёнка, хотя бутылка рома за 500-600 рублей все же находится в ресторане. Местный ром «Jamaica» неплохой, а сегодня он прилипал как мед к устам. Один из моих приятелей увидел напротив туристический офис, а второй поведал, что там предлагают трекинг на вершину какой-то горы. Я включился в разговор, сказав, что мечтал подняться повыше облаков.
Дальше больше, и все как один, под звук чокнувшихся стаканов с ромом,  загорелись идеей восхождения. Кто-то вспомнил Высоцкого «Вертикаль» и двое из нас, англо говорящих парней, двинулись в офис фирмы.

Вскоре мы отдали по 200 долларов, и стали  пить за высокие горы.
Вернулись в гостиницу в 11 вечера. Я предупредил на рецепшене, чтобы нас разбудили в половине четвертого, потому как машина прибудет за нами  в четыре утра.
Минут пятнадцать пятого утра мы выехали и все дружно заснули в машине.
Часа через полтора наше дружное сопение прервали, ибо попросили выйти. Мы зашли в плохо освещенную хижину «дяди Тома».
Тело было ватное, а голова тяжелая, то ли от недосыпания, то ли от выпитого вчера рома или от неизвестности.
 Худой старик предложил чай и кофе. Мы выбрали второй напиток.
Кроме кофе, нам подали лепешку с бананом, шикарную штучку!

Через десять минут, ровно в 6 часов, когда солнце уже стало раскидывать  светлые лучики на землю, нас вывели к подножью горки с крутым небольшим склоном, напоминающий Воскресенскую  в Томске, где стоит камень основания города.
И здесь произошло эпохальное событие, мои четверо приятелей отказались идти в горы, кои манили вчера.
В итоге, я пошел один с двумя проводниками. Не знаю почему, но мне было стыдно отказаться. Я двинулся вперед, решив испить полную чащу впечатлений от своего восхождения, растворившись в местной природе острова, горах и лесах.
За спиной у меня рюкзак, представленный проводниками, где лежат пуховик, мази, джинсы, вода, платок, фотоаппарат и разные мелочи моих приятелей.
Первый переход я прохожу довольно легко, ноги мои почти бегут.

На привале я фотографируюсь с бамбуковым коромыслом, на котором навьючены продукты, фрукты, котелки и всякие кухонные принадлежности.
Этот груз  несет Такван и идет он за мной. А впереди Сам, парень из сасаков, местных жителей,  худощавый, 28 лет, с рюкзаком, где находятся наши палатки.
Второй переход был круче первого, дорога была свита из корней деревьев, а листья деревьев и кустарники все еще были в росе, привнося приятную прохладу.
В турфирме нам обещали покорить вершину после трех переходов. Этот третий переход я шел, смахивая беспрерывно пот со лба, тяжело дыша, но лелея увидеть долгожданную вершину.
Но, не тут-то было.
Третий переход оказался не последний. Табличка показывала, что мы находимся на высоте в 915 метров над уровнем моря, а нам нужно подняться на 2700 с небольшим. Оказалось, что мы прошли только 20% от всего пути.

Психологически четвертый этап было идти очень тяжело, тем более что он был длинный и крутой. Я стал останавливаться чаще, через каждые пятьдесят метров.
При этом наклонял корпус вниз, вытягивал ноги, старался быстро отдышаться и дать отдохнуть мышцам, отвечающим за подъем.
Пот лил градом. На пятом этапе я снял шорты, которые были узкие и мешали поднимать ноги вверх. Иногда пел песню Владимира Семеновича « Вперед и вверх, а там…
Даже вспомнил, как однажды в молодости я бежал 10 тысяч метров в Чите среди взрослых и возглавлял бегунов после первого круга, а потом сдох, сдох конкретно и полностью, а впереди было еще 24 круга, и я бежал уже последний,  слыша с трибун разговоры: «Неужели он добежит до финиша?»
Тогда  добежал, дойду и сейчас – пронеслось у меня в голове, и про себя мурлыкал песню: «По долинам и по взгорьям шла дивизия вперед. Чтобы с боем взять Приморье белой армии оплот….» Песня помогала, отвлекая от мелкого камня, похожего на керамзит, по которому скользили кроссовки, вызывая боль в мышцах.
Иногда меня раздражало  дыхание второго проводника и стук шлепанцев, когда тот останавливается в сантиметрах, вынуждая меня быстрее двигаться вперед.

В конце пятого перехода  ноги стали ватными, голова потяжелела, в правом виске давило.
Но преодолели и его. Проводники принялись разжигать костер и варить обед.
Лагерь, где мы останавливались, обычно представлял два или три навеса с палатями, кострище под навесом и мусорный бак. Туалет был только на вершине горы.
Я опустился на палати, сбросив рюкзак с плеч, попытался вытянуть ноги и заснуть. Внезапно левую ногу свело судорогой, которую пришлось изгонять минуты три. «Сидеть нельзя  - решил я и, взяв фотоаппарат, пошел снимать окружающий мир.
А тот улыбался, синим небом, светлой чистой зеленью, плавающим туманом и даже сочной крапивой с малиной и шиповником. Последние показывали, что выше 1500 метров над уровнем моря начиналась саванна, где растительность напоминала сибирскую.
Даже травы были похожие.
В перерывах между съемками я пью кофе с печеньями, а Сам варит курицу с рисом, папоротником и морковкой
Вдруг в моем объективе появилась макака, которая сидела возле мусорного бака и расправлялась с банановым шкурками и рисом, выброшенными мною.
Потом появилась другая, а затем нарисовалась маленькая собака, которая прогнала макак от риса, поэтому пришлось разделять пищу обеим группам не прошеных едоков.

Час отдыха пролетел, и шестой этап похода стал одним из труднейших, сказывался и обильный обед, за который ругал себя. Но идти нужно вперед и в гору, поэтому выбора не было. На этом этапе я упал, обагрив кровью правое колено.
Участками подъем был 30 и даже 40градусов. Когда рассеивался туман, то припекало солнце, и пот застилал глаза. Я снимал очки, смахивал пот и двигался вперед.
Останавливался уже через каждые двадцать метров, приводя дыхание в порядок.
Седьмой этап показывал, что мы поднялись на высоту в 2508 метра над уровнем моря.
Оставалось каких-то 200 метров. Длина же переходов составила не менее полтора километра. Путь уже пролегал среди камней и травы и облаков, снующих легко и непринужденно. Последние этапы шел своим темпом. Сам первый останавливался и начинал движение первым. Может, поэтому последние два этапа, самые крутые показались не такими трудными как предыдущие.
На вершину горы мы забрались в 15-00.

Усталость забылась, как только я увидел красоты, открывшиеся моему взору.
Великолепная природа меняла свои одежды ежеминутно, словно модель, работающая на подиуме. Моему взору то открывалось шикарное бирюзовое озеро, лежащее ниже нашей вершины метров на 500, окруженное стражниками – вершинами гор, среди которых выделялся главный воевода – вулкан Ринджани, высотой в 3700 метров и находящийся почти напротив меня за озером.
За две – три минуты озеро Сегара Анак то исчезает в тумане облаков, то  оголяет часть своего прекрасного тела, словно беспечная красавица, завлекающая молодца.
Облака двигаются вечером беспрерывно и беспорядочно, как маленькие дети.
Мои проводники колдовали над ужином и в пять часов мы ели вермишель с мясом, курицу и рис с неизменным папоротником и морковью. В качестве десерта мне были предложены ананас и бананы.
Потом появились первые немцы, которые остановились ниже на один переход.
Они быстро поняли, что вершина уже оккупирована русским. Туристов из Германии было трое, одна девушка и два парня, лет 25-30. Я показал им место, где вулкан и озеро, потому что туман спрятал в это время свои красоты. Потом,  встав спиной к озеру, рукой указал на вулкан острова Бали и три островка возле города Сенгиги, которые хорошо видны, когда нет облаков.
В 17-00 проводники залегли спать. На горе стало прохладно,  подул свежий ветер и я одел пуховик.

До заката солнца я фотографировал и любовался пейзажами. Потом залез в палатку и застегнул все замки. Ночь не сомкнул глаз, видимо от перенапряжения всех сил.
Ночью приходили макаки, ползали змеи. Я бросил из палатки пустой целлофановый пакет макакам. Они быстро поняли, что их обманули и долго возмущенно кричали, так что разбудили проводников.
Вылез из палатки я часов в пять и ходил, ожидая рассвет.
Надо мной висела наглая бледная луна, туман рассеялся, и черные вершины гор вокруг своей прекрасной феи застыли в ожидании солнца. А озеро, спрятавшись за каменной оградой своих стражников, отливало стальной гладью.
А оно еще пряталось за вершиной вулкана.

Без пятнадцати шесть я поднялся на лучшую точку для фотографирования восхода. Туда же минут через десять прибыли иностранцы, человек десять. И началось представление!
Сначала окрасились в желтый цвет соседние вершины гор, потом зазеленела их растительность сочным цветом, потом появился бирюзовый оттенок озера. Яркие краски наполняли природу, она оживала, улыбаясь новому дню, своей вечной жизни!
Через час с левой стороны вулкана появилось яркое пятно солнца, сначала в виде точки, потом сегмента, а потом выполз и полный  диск солнечный лучей, освещая землю в светло-желтый цвет. Мы фотографировали, выискивая лучшие виды, а день уже вступил в свои законные права.

В девять часов мы начали спуск, который закончили в 12 часов. Спуск проходил не менее тяжко, ибо мышцы на спуск оказались мало подготовленные к быстрому темпу, поэтому пять последних переходов я шел босиком, избив пальцы в кровь.
Именно спуск заставил меня гордиться собой, ибо я увидел расстояние, которое вчера прошел наверх.
Восхождение оказалось самым ярким воспоминанием об Индонезии. Я не только побывал наедине с природой, но и проверил себя в очередной раз в свои пятьдесят девять лет, поняв, что мои вершины еще все впереди…
Вперед, друзья, вверх, а там, преодолев собственные слабости и страхи, вы откроете  красоты, от которых захватывает дух!