Новый - старый РОБИНЗОН (РИФ ч.6 Закат-рассвет)

 "Род проходит и род приходит, а земля пребывает во веки. Восходит солнце, и заходит солнце, и спешит к месту своему, где оно восходит" (цитата из Ветхого Завета).В мире все процессы цикличны, все повторяется и остается неизменным. За ночью наступает утро, после рождения следует его развитие, зажигаются и гаснут звезды, меняются время и года… Все происходит в свое время. Закат - это кульминация дня, высшая точка его развития. Он тоже набирает свою высоту, достигает максимума и завершается полной темнотой, уступая царству ночи. Именно так я ощущаю закаты.
Очень люблю сумерки, когда над Океаном, на маленьком клочке суши властвуют полутени. Они, словно, сигнал, полунамек на переворот, на захват власти. В сумерки, в облачную погоду все цвета подчиняются главному – серому,



 в то же время, добавляют ему объема и глубины, разбавляя тонами розового, желтого и голубого.



По воле неба, песок во власти сумерек становится цветным: розоватым (очень заметно было на Ангага, фото есть, но не прилагаю, так как речь идет исключительно о Робинзоне 2014г) и сиреневатым,



 голубоватым



и желтым,



но никак не белым. Все зависит от цвета облаков, подсвеченных заходящим солнцем.
Бывают моменты, когда сгущающиеся сумерки воспринимаются, как некое непроходящее состояние, хотя, через минуту-другую становится понятно, что это, всего-навсего, иллюзия и день будет побежден.
 Самое романтичное время суток - сумерки. Покой и умиротворение. Мир для двоих. Абсолютная гармония.  «…время обнимать, и время уклоняться от объятий…, время молчать, и время говорить…»



Покой - вот, что несут в себе сумерки.





Ну, как не вспомнить про классику жанра?





Гости подтягиваются в «партер», их ждет премьера.



Спектакль, занавес!













В такие минуты живешь только чувствами. Что заставляет вглядеться в это, словно, нависшее небо



 и принять его, как протянутую надежду, поверить, что завтра наступит новый день,  солнце прогонит серые облака, и небо снова заголубеет над головой.
Перемена ветра, не только заставляла Океан волноваться больше обычного, но и нагоняла на небо тяжелые облака и тучи. Днем на них не обращали внимания, а вот ближе к вечеру, к закату, все чаще и чаще запрокидывали голову наверх к небу, пытаясь предугадать: состоится закат сегодня или нет? Серая рваная облачность обрекала на разочарование, лишала обещанного зрелища, урезала отпущенный лимит времени, но все равно все шли на сансет. А вдруг?





Иногда, казалось, что еще чуть-чуть и Океан  затопит остров, и он уйдет под воду…



Но, словно поняв, что хватил лишку, Океан, отодвигался назад.





Однажды заметили странное явление. На углу песчаной косы встречались два течения! Сталкиваясь, будто ударяясь друг в друга, сливаясь, они образовывали общий вихор



 и уже одной волной, дважды усиленной, разливались по песчаному берегу.
Иногда закрытое облаками солнце, находило прорехи в облачной пелене и отражалось в Океане, деля его воды на две части: розовую и зеленоватую, словно, в Океан бросили крупицы марганцовки.



Растворившись в соленой воде, они окрашивали и песок, и морскую пенку.



Даже кромешная темнота неба позволяла сделать неплохой снимок.



Если по максимуму приблизить линию горизонта, то можно увидеть маленький остров, испытывающий натиск  тропических ливней, слева и справа изливающихся тоннами  воды, а над островом облака в виде креста. В данном случае это может быть просто причуда природы, но именно для этого маленького островка хотелось воспринимать крест, как  охранительный символ, символ жизни.  



Иногда закат совсем был лишен солнца и тогда мир становился, словно, черно-белое кино, холодным и неприветливым



и тогда его хотелось немного приукрасить.



С солнышком куда интереснее, даже если оно сильно хочет спать и ресницы уже сомкнуло.





Облака чудили, развлекали нас, как могли, словно стараясь компенсировать наши ожидания.
Если рассмотреть две следующие фотографии, то в верхнем левом углу серый комочек облака станет спаниелем, лежащим на боку, повернувшим мордочку в сторону неизвестного зверя.



Стоит чуть развернуться в сторону водных бунгало, «поймать волну, захватить мокрый песок, с  отражающимся солнцем»,  фотография становится иной.



Если вернуться минут на двадцать назад, когда на небе не было фантазийных облаков и  было чуть светлее, а солнце оставить справа за кадром, то есть использовать его, как боковой свет, то фотография будет объемной.



Ветер прогнал спаниеля, а солнце подрумянило небо. Океан тоже вносит свою лепту, нагоняя мягкую пену на розовый песок.



Декорации меняются.



 На верху, в самом поднебесье в ореоле огня и молний, мчатся диковинные звери, пытаясь догнать уходящий день.



За рассветом приходит закат, а за ним снова рассвет.
«Всему всякое время, и время всякой вещи под небом: время рождаться, и время умирать;  время разрушать, и время строить; время плакать, и время смеяться…»