Новый - старый РОБИНЗОН (РИФ часть 3.)

Риф. Часть 3.
Кораллы на рифе очень плотные, над ними множество рыб плавает, всяких мастей и калибров. Заметишь стаю издалека, плывешь медленно, чтобы не спугнуть, да все равно приплываешь к шапочному разбору, попрячутся все  по норам и под зонтики, одни хвосты торчат. Однажды, заприметила двух красных попугаев упитанной комплекции и давай к ним грести. Думаю, куда уж им-то с "ихними" килограммами да в такой узкий лаз? Моими будете. Не тут- то было, вот вам чудеса акробатики,  раз в щель в полный рост не проходят, так они ее с поворотом на 90 градусов берут!



Так же ловок был Наполеон, он встретился мне в последний гостевой день.







Такая потрясающая пластика! А в моем теле гибкости не прибавилось. А так хочется под шляпку гриба залезть, вместо этого наблюдаю за высунувшимися из-под нее носами. Чаще все же рыбы недоверчивы и это правильно,




 
но бывают  минуты, когда они понимают, что ты не враг и бояться тебя нечего. Примером тому служит встреча с гарупой. Проплывая по краю рифа, я увидела ее поднимающуюся с глубины, а под большим зонтиком заметила горбатого луциана. Зависла, жду. Интересно, спрячется гарупа, так же, как луциан или нет?  От неожиданной встречи она приостановила свое движение и внимательно на меня посмотрела.



Оценив обстановку, как безопасную, позволила губанчикам себя почистить,



похорошевшая, уступила место луциану.



Луциан и вправду из своего убежища осторожненько высунулся. Вот думаю, у них все, как у нас  или у нас, все, как у них: личным примером… Мысли моей не суждено было развиться, потому, что луциан дал деру – каждый сам по себе, вот правило жизни.


 
Очень интересно общаться с рыбами на языке тела. Иной способ - невербальный, но весьма понятный. Например, триггер - опасная рыбка, об этом все знают, и разумное человеческое поведение - не нарываться на неприятности. Как-то, заприметила я его у своих любимых гор. Горочка - все равно, что ванна джакузи,  сотворенная рукой природы и морской водой с минералами наполненная. Решил в ней триггер понежиться.



Предупредительный знак выставил, рог поднял – «занято», «не беспокоить».



Я держусь на почтительном расстоянии.  Ему так процедуры нравятся, просто млеет от удовольствия,  стоматологическими услугами, опять же, не пренебрегает, а с меня глаз не сводит,



но, видимо, процесс расслабления и неги  интимности требует,  а мои подглядки его нервировали. Не стерпел и с сожалением сеанс прервал, ушел недовольный.



А на его место уже следующий претендент торопился.



Рыбки любят укрытия, скрываются в густых зарослях,







и норах.







Прячутся под  кораллами.







Там они чувствуют себя в некоторой степени безопасно,  во время охоты используют их для засады





и для короткой передышки.



Козырьки,  навесы - все подходит,



каждому хочется хоть на немного побыть единственным хозяином своего убежища.



Изгнанный соперником, временщик неохотно покидает свое укрытие.
В этом году на Робинзоне увидели осьминога. Вот была удача! Проплывали поутру  над белым песочком, что устилает дно прохода,  ведущего на  край рифа.  В голову не могло придти, что он на песочке запросто сидеть будет! Нас увидел, растерялся, вытянулся в струну, а под кого маскироваться? Ничего походящего вблизи нет. Вот он и раскрасил себя ровно пополам: одна половина белая, другая – красная. Ни дать, ни взять сиамские близнецы. Белый цвет – значит,  осьминожий  в хорошем расположении духа,   красный – в плохом. Как хочешь, так и понимай.



Собрался с мыслями, стал буреть.



А когда на камушек забрался, все ясно стало, «Кузенька» наш сильно не в духах.



Пока на пригорочке сидел, насмотрел место получше и соскользнул с камушка в неизвестном направлении. Долго я его искала. Нашла только потому, что точно знала, что он здесь, деться ему было некуда. Но даже это знание не помогло отыскать его быстро.



Искусством перевоплощения и переодевания владеют не только великие артисты. Рыбки им ничуть не уступают. Они, могут «работать» под прикрытием. Вот вам пример откровенного «крышивания» с переодеванием и перевоплощением. На «полях» паслась стая барабулек. Плотным желто-оранжевым клубком мотало их течением туда-сюда. Они выпускали усики, ощупывали камешки и кораллы, в общем, были заняты своим обычным делом. Привлеченная ярким цветом, я подплыла к ним. Увидев нежелательного элемента - меня, они заволновались, и  стали менять цвет: то желтыми станут, то оранжевыми,  то ярче станут, то бледнее. В тон им менялся и «прутик», висевший над ними. Подобравшись поближе, в прутике я опознала рыбу-флейторыла. Приспособленка прибилась к чужой стае, куда они плывут - туда и она, и семафорит, так же, как  они. (Переодевание).



Ни дать, ни взять – барабулька, просто родная кровь! (Перевоплощение).  Издалека сразу и не заметить, и не распознать. Мелочь к «прутику» прибивается в надежде поклевать с него  чего-нибудь, да, сама становится легкой добычей.
Флейторыл в обычном своем состоянии  - это  ничем неприметная (кроме длинного носа и тела)  полупрозрачная серовато-зеленая или серовато- голубая рыбка. Во время охоты может примерить и клетчатый пиджак.



Это не единственное наблюдение. Рыба-корнет (та же флейта, только тело в два раза короче, чем у родственной ей рыбы-флейторыла и цвет ее либо ярко-желтый, либо серый с синеватым носом) решила такой фокус со мной проделать. Дело было так. Иду по краю рифа, вижу яркую лимонную рыбку-корнет, попросту флейту. Тихо-тихо приближаюсь к ней, чтобы сфоткать поближе. Она на контакт идет, не уплывает, но глазом косит, оценивает, распознает, прикидывает, что делать. Куча эмоций на мордашке!



 Позволила зависнуть прямо над ней. Вишу, не шелохнувшись бревно бревном.  Касавица, видимо, решила мною в корыстных целях попользоваться, замаскироваться, словно щитом прикрыться. Сомнительное укрытие для засады нашла! Рыбка приняла вертикальное положение головой вниз, Стала медленно вращаться то влево, то вправо, плавниками прозрачными перебирает, жаберные щитки раскрывает. Хвостик в форме секиры перед моим носом  раскинула, он настолько тонок и прозрачен, что все линии прожилок видны. Рыбка так трогательно  доверчива и беззащитна! Я-то не обижу, но кто-то другой может себе такую вольность позволить. Нельзя, чтобы в ней доверие к человеку закрепилось. Тут я осторожненько пальчики на хвостике у рыбки и сомкнула! Рыбку за хвостик, цап! Попалась! Изогнулась она буквой Z, рванулась от меня вниз на глубину, но пальцы рук я уже разжала, так что вырываться и биться в моих руках ей не пришлось. «Попомни, голубушка, человеку доверять нельзя!» Этот урок, может быть, сослужит хорошую службу: поможет ей пожить подольше. Я на это очень надеюсь.


К слову, такую тактику охоты рыбы-флейты применяют давно. Прибегают к помощи более крупной рыбы, делая это без ее согласия. Пристраиваются рядом или крепко цепляются за спину крупной мирной рыбки брюшными плавниками. Когда кормится более крупная рыба к ней устремляются более мелкие рыбешки, которые становятся обедом для рыбы-корнет. С виду безобидная и флегматичная, эта рыба на самом деле -коварный и проворный хищник.
Сейчас я буду говорить о мальках. Да, не о крупной рыбе и не о редких кадрах, а расскажу о  тех, кто внимания, вроде бы, и не заслуживает. Речь пойдет о мальках.  Мальки – будущее океана. Они - везде. Понятно, что в стайку собираются особи одного вида, удивительно другое, что и возрастные критерии имеют место быть:  есть младшая, средняя и старшая группы. Интересно, кто ведет отбор в эти самые группы? Младшая группа – это мальки размером с булавочную головку. Они прозрачны, как вода, в которой резвятся. Только при очень большом приближении к ним можно заметить маковое зернышко - глаз и темное пятнышко на брюшке – органы системы пищеварения. Фотоаппарат их не видит, только человеческое око. В стайке они, похожи на еле заметную,  сеточку или тончайшую вуаль в крошечных капельках серебра. Чуть подрощенные рыбешки уже имеют заметные плавнички и хвостики, ну, а «старшее поколение»  - это уже настоящие рыбки, только неокрашенные, прозрачные, словно, еще не решили к какому виду рыб себя отнести. Их-то фотоаппарат видит.



До чего любопытный народец эти мальки! Что ни делай - они тут, как тут! Висят плотными рядами, хоть прореживай.  Когда уж совсем чувство меры теряли, приходилось их руками отгонять, да еще в загубник шипеть: «Кыш, кыш!». Но эта мера недейственная, не отмашешься.
 Очень нравилось наблюдать, когда на самой кромке рифа они вытягивались в широкую ленту, выгибались дугой, обретали форму ломаного крыла. До ряби в глазах мельтешили  перед лицом, кружа комариным облаком, или собирались в плотный клубок и перекатывались блестящим шаром. Если по близости не было хищников, то стайка была чуть заметной, но при первой угрозе,  лишь только ощущая их стремительное приближение,



мальки бросались врассыпную, осыпая все вокруг искрящимся крошевом.



Тогда от них не было спасения, словно, по живой мишени строчил пулеметчик за синий платочек...



Вскоре приступ паники ичезал, переполох затихал, давление у всех приходило в норму и опять висят мальки перед глазами, все такие ровненькие и гладенькие, без единого изъяна, будто насквозь светятся. От такого свечения вода прозрачней прозрачного кажется.
Охота хищников на мальков и на более крупных стайных рыб  интересная и волнительная. Тут без драмы не обойтись. Понимаешь, что хищным рыбам кушать надо и, что мальки их пища, а малькам нельзя попадаться на острые зубы, расти надо, чтобы самим хищниками стать, например,  большеглазыми каранксами





или, на худой конец, какими-нибудь мирными рыбками, типа барабулек.



Все равно  жалко малых бедолаг, когда лакомым кусочком становятся.
В центре такой драматической ситуации довелось мне побывать. Плыву себе, глаза таращу, передо мной дружная стайка цезий  кружит и вертится. Вдруг, какое-то волнение. Еще не вижу, кто навел  панику, внес сумятицу и неразбериху в стаю трехцветных полосатиков, но понимаю – жди хищника, может быть атака. Вижу каранкса, другого, третьего.   Здоровяки, словно сговорились, вокруг цезий кружат, теснят малявок,



 загоняют их в плотную стаю и вырваться за ее пределы не дают. А сами, в атаке такие резкие пируэты выделывают, словно, кнутом стаю секут. Стая  вдребезги разбивается! Таким образом,  решается главная задача  - отбить облюбованную жертву. Одиночные рыбки  хорошо заметны и очень уязвимы, за ними легко проследить и, следовательно, легко поймать.  Когда каранксы собираются в небольшие стаи для совместной охоты, они не заботятся о том, чтобы рыбы хватило на всех членов группы. В таких стаях доминирует одна или несколько крупных особей, которые и поедают большую часть улова. Остальные выполняют роль "массовки", организуя загон. Отхватив "кусок пирога", все повторяется сначала, опять  начинается гон. Гигантские ставриды (каранксы) молненосны, во время охоты сильно возбуждены,  чешуя и верхний плавник "синим металликом" отсвечивают. Король-рыбы (каранксы) под стаю малых рыбех и снизу, и с боков заходят, по верху проносятся. Мелочевка мечется,



пытается ряды сомкнуть, да куда там! А каранксы не на шутку расходились, растопырили грудные плавники, словно, в руках кривые сабельки держат, сейчас  лезвиями друг об друга вжик-вжик, искры посыплются. И глаз недобрый! Но меня чуть стороной обходят. Атакуют бедных рыбешек! И тут, мои рыбки смекнули, а не спрятаться ли нам за бугор, т. е за меня и дружным маршем ко мне под пузо устремились.



 Каранксы продолжают атаковать, близко около меня проходят, в момент атаки сумасшедшую скорость развивают, если ударят все, капец! Я от рыб отплываю, отмахиваюсь, а они за мной. Тут и я дрожать стала, и не просто дрожать, а отчетливо дрожать. Пришлось их кинуть, в прямом смысле удрать.
Все, выходим на поверхность, пора «костюмчик просушить и аккумуляторы зарядить».
 
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…