Очерки о Грузии. Часть десятая «Пленённый Кавказом»

(Предыдущие части читайте здесь http://album.turizm.ru/authors/135446/mystories/  )

Наше путешествие продолжилось, как только мы все расселись по местам, после короткой, но яркой на эмоции, остановки… Хотя, как расселись… Это был целый ритуал замуровывания друг друга сумками-пакетами-тюками. Залезали в машину по одному, потом накладывали на усевшегося, порционную поклажу, следом залезал другой пассажир, и повторялось всё снова. Так как я сидел рядом с водителем и имел определённые преимущества в комфорте, в этой ситуации мне пришлось сложнее. Я был последний, поэтому мне самому приходилось нахлобучивать на себя дорожные сумки, причём не свои.  Мои же, с самого начала, уютно устроились в объёмном багажнике «Волги».

Поёрзав, да покорячившись на своём месте, я, наконец-то высвободил руки для дальнейших манипуляций с фотоаппаратом и со стеклом, которое я периодически опускал вниз, ненадолго, так чтобы не заморозить «коллег».  Ну вот, все расселись, все готовы, все облегчённо выдохнули и программа минимум – подняться к высокогорному Крестовому Перевалу – начала своё осуществление.

Неприступные  вершины, которые были так далеко, вдруг,  неожиданно выросли перед самыми моими глазами, во всей своей мощи и первозданной красоте! Ослепляя ярчайшим и чистейшим снегом, любого, кто намерился посмотреть на их величие.

И вот, когда уже кроме заснеженных гор, ничего не было видно, вдруг справа и вдалеке, показались разноплановые здания – оказывается это и был горнолыжный курорт Гудаури.  А значит, уже не за горами (причём в прямом смысле), находилась самая верхняя точка  нашего путешествия!

Крутогорный серпантин сменился относительно ровной дорогой, и мы  оказались на широкой и пологой седловине, окружённой более высокими горными пиками. Это и был – Крестовый Перевал!  Высота почти два с половиной километра, кругом снег, снег и…совсем близкое небо, которое своим глубоким ультрамарином, только добавляло ослепительной белизны горным пикам, кавказского хребта.

Там, где дорога проходила раньше и выше теперешней, Перевал был увенчан каменным монументом с крестом, настолько старым, что его лицезрели  проезжавшие здесь, и Пушкин, и Грибоедов, и Лермонтов, и Толстой и даже старший Дюма,  волей случая оказавшийся в этих краях!..

Впоследствии, воспоминания о проделанном путешествии, отразились в пушкинских «нетленках»: «Путешествие в Арзрум» и «Монастырь на Казбеке», а у Лермонтова, в поэмах «Демон» и «Мцыри».

…Но разве, мои чувства, были слабее, чем у классиков?.. Разве, я видел, что-то меньшее, чем они?!.. Разве, мир потускнел??..

Заворожённый, я открыл окно настежь, что бы сфотографировать высокогорную, сияющую юдоль. Морозный воздух, нетерпеливо ждавший меня по ту сторону стекла, вдруг и наконец-то, получил возможность коснуться меня своими ледяными ладонями, ободряюще взъерошив волосы и растревожив душу.

Вот он - игристый, мятный эфир горных вершин и перевалов! Я с восторженным чувством ловил порывы скатывающегося со снежных шапок, промёрзшего  борея, от которого слезились глаза, и пела душа...

Белое великолепие, синяя роскошь, воздушная упоительность, горное величие, духовная патетика…

…И вот случилось…, и пришло ко мне понимание…– я окончательно, по-настоящему, глубоко и безоговорочно был «пленён»  Кавказом…
продолжение следует…