Если бы статуи вдруг заговорили

0

0

0

0

Помню свое впечатление, первый раз попав на Рамблу: одурманивающие запахи цветов, веселое чирикание птиц и кудахтанье кур в клетках. Тут же перед открытыми террасами кафе артисты, дающие представления, клоуны, снующие в толпе, развлекая прохожих, музыканты и танцоры, в одиночку и группами добавляющие свою лепту в общий гам. Словом, театр и базар в одном флаконе. Слегка оглушенная, я тогда подумала: «Так вот какая она— Испания!»

0

0

Немудрено, что при таком обилии впечатлений я и не обратила особого внимания на статуи, украшавшие этот необычный прогулочный проспект: как не быть тут статуям, самое для них здесь место! Каким же было мое изумление, когда я вдруг поняла, что статуи-то — живые!
 С того давнего времени Рамбла стала для меня, как и для многих жителей Барселоны, любимым местом прогулок. Однако в последнее время начала я замечать, что облик ее неуловимо меняется. К тому, что умолкли голоса птиц и животных, горожане уже привыкли: больше года назад городская мэрия, заботясь о здоровье пернатых и хвостатых, потребовала убрать с Рамблы торговые места, своими размерами не соответствующие нормам, а поскольку не соответствовали почти все, то от них остались только воспоминания.

0

0

А вот это уже новость: если раньше «живые статуи» стояли буквально на каждом шагу, то сейчас на всем протяжении Рамблы я их насчитала всего 5. Улучив минутку, когда один из артистов решил устроить перекур, подошла к нему с вопросом. Оказывается, власти Барселоны и в этом вопросе решили навести порядок. По их мнению, на Рамбле появилось слишком много «статуй». Мэрия Барселоны решила устроить отборочный конкурс. Из 82 претендентов на эту роль решено было выбрать 30, чей «образ», по мнению чиновников, не был на соответствующем художественном уровне. Что ж, приказ дан, бюрократическая машина запущена в ход: хотите быть «статуей», нет проблем — предъявите документик. И не абы какой, а документ о театральном образовании. Нет такового, тогда хотя бы запись в трудовой книжке: «Принят на Рамблу для работы «статуей» в таком-то году». Ах, и этого не имеется? Как же тогда проверить ваш трудовой стаж? Слова-то к делу не пришьешь. Ну как тут не вспомнить наше родное: «Без бумажки — таракашка, а с бумажкой — ...«статуя».

0

0

Предъявил все положенные документы, вот тебе резолюция: «На данное рабочее место годишься!» НО...
— Из «роли» не выходить (то бишь костюм без разрешения властей не менять).
— Укладываться в строго установленные размеры (длина, ширина и высота «изваяния». Словно о постройке на века речь идет).
— Уходить и приходить «на работу» строго по расписанию (для этого все статуи поделили на две группы: одни должны работать в дневную, другие в вечернюю смену).

Отбор всколыхнул трудящиеся на этом поприще массы: «Мы, «статуи», не собираемся молчать, а будем бороться за свои права». Некоторые в качестве протеста не стали даже участвовать в показе. «В работе на улице хороша свобода! Мы не собираемся подчиняться расписанию».
Правда, по мнению других артистов, навести порядок в этой сфере было необходимо. Вильям Харамильо, один из «Драконов», утверждает, что в последние годы Рамбла менялась не в лучшую сторону, она деградировала: все кто ни попадя, нарядившись в карнавальный костюм, считали, что этого достаточно, чтобы сойти за настоящую «скульптуру».

У себя на родине в Колумбии Вильям был преподавателем фольклора, занимался театром и танцами. Вот уже 11 лет как он выходит в качестве живой статуи на Рамблу. К счастью, для него и для нас, зрителей, артист благополучно прошел отбор. «Никогда не думал, уезжая из страны, что окажусь в центре Барселоны, изображая статую, — говорит он, — знал, что будет трудно продолжать жизнь артиста. Колумбийские фольклорные танцы мало кого интересуют в Испании. Поэтому выучился на сварщика. С тех пор как нахожусь здесь, утром изображаю статую, а вечером работаю сварщиком. Но кризис сказывается на строительстве, теперь мой основной заработок — на Рамбле». Персонаж Вильяма — один из самых знаменитых, его даже попросили изготовить на заказ парочку драконовских костюмчиков, что он с удовольствием и сделал. «Но этот, что на мне сейчас, никогда не продам, очень удачным он получился». Почти ежеминутно туристы фотографируются с «Драконом».

0

0

«Приехал в Барселону, прошелся по Рамбле, увидел «статуи» и решил заниматься этим», — таково наиболее распространенное объяснение тех, кто населяет знаменитый проспект. Большая часть «изваяний» — румыны, болгары и выходцы из Латинской Америки.
Останутся, к всеобщей радости, «Юлий Цезарь» и «Золотой ангел», в сравнении с которыми некоторые другие кажутся просто нелепыми. Не исчезнет и «Маска», вернее, тот, кто ее изображает, — колумбиец Алонсо Герреро, который может выдержать без движения (даже не моргая) почти два часа. Итальянский турист недоумевает, не отводя взгляда от артиста: «Не может быть, чтобы это был человек!» Итальянец ждет еще 15 минут: «А может, это и впрямь статуя?»

0

0

Алонсо один из самых молодых на Рамбле, ему 29 лет. В течение двух лет он изображал Хасинто Маракоса, затем Айса Вентуру. Студент кино и артист уличного театра, к своей нынешней работе он относится со всей серьезностью. «Очень важно владеть техникой, были здесь так называемые статуи, не имевшие о ней представления, умевшие лишь вымогать деньги у туристов. Быть «статуей» — это своего рода искусство, мы важная составляющая часть культуры города».

0

0

Останутся на Рамбле и супруги Теодор и Елена, они преподавали театральное искусство и музыку у себя в Румынии. Сейчас они «Велосипедисты». Большую часть времени проводят неподвижно, иногда начиная общаться в стиле мимов. Этой техникой они владеют великолепно. «Стоим два часа, сильно устаем, мы уже не молоды, — рассказывают они, — но у нас хотя бы эта работа есть».
Работа эта и в самом деле непростая: часа полтора артисты тратят только на то, чтобы качественно наложить макияж. «Первые дни самое сложное было держать открытыми глаза, они буквально закрывались под слоем краски, — жалуется «Колумб». Многие занимаются йогой, чтобы научиться длительное время сохранять неподвижность.

0

0

Это те, кому посчастливилось сохранить работу. А как же те, кому не повезло? Исчезнут с Рамблы «Белый ангел» и «Чарли Чаплин». «Это чересчур, что для работы на улицы от нас требуют диплом», — говорит последний. Так же, как и Энрике, экваторианец, изображающий гладиатора, держащего в руках щит с гербом футбольного клуба Барселоны. Исчезнет «Воин Второй мировой войны» с телефоном, который никогда уже не ответит. Должна покинуть место и «Клеопатра». Ее 16-летнего стажа оказалось недостаточно, чтобы войти в число избранных. «Конечно, нам далеко до артистов кино, — с досадой говорит она, — да и какой артист стал бы выстаивать здесь часами на холоде и солнце. Я буду приходить сюда, пока полиция меня не выгонит». «Толстушка Лулу», которая уверяет, что ее любят все, кроме чиновников из мэрии, тоже вынуждена искать другую работу.

0

0

Обиженные тоном доносчиков шепчут, что «Юлий Цезарь» выпрашивает деньги, «Драконы» не могут долго стоять без движения, «Золотой ангел» превышает размеры по высоте. Говорят о мафии, фаворитах, покупке дипломов. Что ж, их можно понять: они чувствуют себя обманутыми. Болгарка Шабанова, накладывая макияж, возможно, в последний раз для работы на Рамбле, горько вздыхает: «Нас просто вышвырнули на улицу!».
Нам же в свою очередь остается надеяться на то, что рвение чиновников не зайдет слишком далеко и гости города не будут разочарованы, в очередной раз посетив Рамблу Барселоны, по праву носящей  титул  самой оживленной улицы планеты.