Фредериксборг в Дании

Фредериксборг в Дании
     

Вы гуляли по версальским просторам всерьёз, без обычной спешки? Похоже, по-настоящему хорош был парк, когда деревья в нем были большие. Молодая поросль не соответствует грандиозному замыслу Ленотра. И от Версальского дворца ждут большего. В родных пенатах видывали покруче, поухоженнее. Немного успокаивает, что это оригинал; раньше нам показывали копии, вариации на тему.      

Вот еще вопрос интересный: почему постсоветский человек, ежели выпадает ему один день, скажем, в Бельгии, устремляется в Брюссель, а не в красавец Брюгге? Полдня уходит на то, чтобы добраться до Гётеборга, когда рядом - чудный Мальмё. Бывало не просто подвигнуть группу на заезд в Сан-Джиминьяно по дороге в Рим. Сермяжная тяга к большим, лучше столичным городам? Крупный кусок желаннее изысканного лакомства? Еще очень важно: дома спросят. Был в Бельгии? - Был, в Брюсселе. И собеседники придают лицу уважительно-независтливое выражение. Если уж на то пошло, повергает друзей-приятелей в уныние другое: "В Брюгге съездил. Не бывали? О, это..." - хотя кому-то лучше всё же предварительно освоить Брюссель. Путешествовать для себя мы только учимся.      

Перед поездкой в Данию включаем ассоциативную память. Русалочка, а как же. Гамлет, Андерсен, Нильс Бор. Кто-то Бидструпа вспомнит обязательно. Футбол, пиво. Но мало у кого в этот набор входит замок Фредериксборг. Слабо он у нас раскручен. Надо эту несправедливость устранить.      

Обычно автобусы подъезжают к замку с парадного фасада, барочный парк остается за кадром. В проспектах сказано: "датский Версаль". А зачем датский, когда есть французский? Убивают все эти "северные Венеции" и "люксембургские Швейцарии". Не говорим же мы о Венеции "южный Амстердам". А в Швейцарии, ну, давайте занавесим белые шапки четырёхтысячников. Люксембург-то ростом не вышел: полкилометра на цыпочках.      

Высаживаемся в дремучем лесу. Не бойтесь, проход рядом. Вначале парк английский: тщательно продуманный беспорядок, лужайки там и сям, пруд в ряске и лилии цветут. Затем французский - регулярный, аккуратный, вот вам и галльская безалаберность. И апофеоз фитодизайна: выстриженные как по лекалу вензеля ныне здравствующей Маргарет II.      

Датская монархия не самая старая в Европе, но это единственная страна, где монархический режим не прерывался ни на один день. В конце XIV века северные правители выбрали себе общую королеву - хрупкую Маргарет: "Та шо там баба понимает. Помажем на царство, а там поглядим" - примерно так рассуждали. Она и показала им кузькину мать, подмяв под себя весь скандинавский мир. Обе Маргарет - единственные в датской истории королевы. Следующий соверен, дай Бог всем здоровья, будет опять мужеска пола, старший сын Фредерик, а затем и внук Маргарет, Христиан. Точнее, Христиан Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Глюкбургский, австралиец по матушке, год и место рождения: 2005-ый, Копенгаген.      Парк - детище немца Иоганна Корнелиуса Кригера, XVIII век. К 1993 г. зеленый массив был совершенно запущен. Долго запрягали, да споро повезли: уже через три года были высажены 65 тысяч самшитовых кустов, 166 тисовых и 7000(!) зрелых грабовых деревьев; очистили озеро и пустили по нему кораблик; каскады из полированного гранита тоже очень даже ласкают взор. Это уютный, какой-то радостный парк. И не высоко-малохудожественная скульптура вокруг, а водная гладь с островком, а на нем королевская купальня в виде малюсенького замка, нездешние цветы, лопухи какие-то невообразимые. Живность не бронзовая, а щебечущая и крякающая. Сюда пускают без денег, здесь дозволяется ходить по траве и накрывать поляну.               

Строить начали при Фредерике II в XVI веке. Стиль - голландский ренессанс, много кирпича. Для нас кирпич - нечто обыденное, рыжее; стена склада, забор. Здесь это не только строительный, но и важнейший эстетический компонент сооружения. Кирпич холят, межкирпичное пространство чистят пескоструем. Здание не вполне симметрично. Опоры и стены уходят в воду, вызывая в памяти замки Луары. Но Фредериксборг не "датский Шенонсо". И не наоборот тоже.       Поднимаемся по винтовой лестнице. Темно, мрачно. И внезапно - ослепительный контраст, богато убранная королевская церковь. В протестантской Скандинавии аскетизм интерьера не предписан. Пропорции выверены, золоченые нервюры гармонируют с размашистой живописью на библейские сюжеты. Напротив барочного оргáна, ласточкиным гнездом прилепившегося к верхнему ярусу, расположился деревянный, попроще. Тому, что попроще, цены нет. Брауншвейгский мастер Компениус создал это чудо в 1610 году. Прекрасно сохранились механизм, деревянные трубы, мехи. На нем играют.      

Звучал этот орган и когда младшего сына Маргарет, Иоакима, женили здесь на красавице китаянке из Гонконга. Её Величество было категорически против неравного брака, но дело закончилось свадьбой. Новорожденный не заставил себя ждать. Когда его впервые показывали журналистам, им любопытно было, какие у принца получились глазки: раскосые или не очень. То ли по причине ярких софитов, то ли из вредности малец глазки сплющил, а время, отпущенное для съёмки, вышло. Супруги недавно разошлись, но сохранили дружеские отношения и часто проводят время совместно с детьми. Детей уже двое. Первенец больше в маму, младшенький - в папу. В истории с разводом Её Величество категорически на стороне бывшей невестки.       Куда трагичнее оборвалось супружество другой пары. Надпись, сделанную бриллиантом по-французски на окошке, показала мне служительница музея. Догадалась, что мы русские. "Великая княжна, в девичестве Ольга Романова, невеста короля Георга I. 1867 год". Датского принца Вильгельма греки сделали своим королем, а венчались молодой монарх и Ольга Константиновна, кузина Александра III, в Зимнем дворце. Ей было 16 лет, ему 22. Один из свидетелей таинства вспоминает: "Королева эллинов - полуребенок, обремененный диадемой и порфирой". У этого окошка расшалившееся дитя, прибывшее накануне свадьбы знакомиться с датскими родственниками, водило колечком по слюде, и юный король стоял на стреме. К текстам в жанре "здесь был Вася" относились тогда терпимее, но делать это в церкви, тем более королю и его без пяти минут августейшей супруге, было "не комильфотно". Эта у них любовная игра была такая, их тайна маленькая.      

В 1913 году Георг I погибает в Салониках от руки наемного убийцы. Через год начинается война. Вдовствующая королева возвращается в Россию, основывает военный госпиталь. Под нажимом датского правительства большевики отпускают её за границу - после расстрела брата Дмитрия и зятьев в Петропавловской крепости. La Grande Duchesse née Olga Romanoff скончалась в 1926 году. Похоронена в предместье Афин.      

Кавалеры высшего знака отличия Дании - Ордена Слона представлены в церкви фамильными гербами. Орденом награждаются члены королевского дома либо действующие главы государств. Единичные исключения допускались. Не были главами государств Эйзенхауэр и Монтгомери. Галахический еврей и простолюдин Бор придумал себе герб сам.      

Рассказы о нём давно сложились в эпос. На самом ли деле в 1912 году Бор стоял в воротах сборной Дании и пропустил два гола в решающем матче с англичанами за главное тогда олимпийское золото? И датские газеты писали через 10 лет: "Известный футболист Бор получил Нобелевскую премию"? Что обсуждали они с Гейзенбергом в оккупированном Копенгагене? Взял с собой перед побегом три бутылки: водки обыкновенной, царской водки для быстрого растворения в ней нобелевской медали, чтобы в случае чего не досталась врагу, а также тяжелой воды? Явная фантастика, кроме первой бутылки. Во время мирных конференций любил ходить в гости к советским коллегам, в гостиничных номерах которых всегда с собой было - это уже ближе к жизни. Латинский девиз "Противоположности суть дополнения" и древние символы мужского и женского начал ("янь" и "инь") в гербе Бора, удачно ассоциируясь с принципом дополнительности и планетарной моделью атома, напоминают о самом невероятном в его биографии - достижениях в науке.      

Настоящее рождение Фредериксборга связано с Христианом IV(1588 - 1648). Вот кто любил почудить. В соседнем зале показывают кресло-лифт, на котором он поднимался с нижнего этажа. Послы с верительными грамотами и прочие лица, допущенные к аудиенции, изображали изумление. Христиан радовался как ребенок. Жизнь этого славного короля широко проиллюстрирована. Вот коронованного отрока возят по Копенгагену. Народ безмолвствует. Сумеет ли юный монарх защитить их от жадных вельмож? Вот его, немного подросшего, главный недоброжелатель канцлер Каас призывает к своему смертному одру и символически передает ключи от Королевской сокровищницы - знак примирения и доверия. Исторически достоверный эпизод: тяжело раненый Христиан, лишившись глаза, продолжает руководить морским сражением.      

Портретная галерея замка превосходна. Нельзя пройти мимо двойного портрета Христиана I со своей нареченной Доротеей. Жениться не хочется, а надо. Невеста очень богата, денег в казне мало. На лице короля - вся бездна страданий за державу. На лице невесты - повязка. Короткий обмен мнений: "грипповала", "чтоб не болтала лишнее" и даже "чтобы не кусалась". На самом деле этот брачный контракт составляли во время траура по предыдущему супругу, а вдовица не должна была в течение года смеяться и улыбаться. На случай, если кто-то сильно насмешит, и надевали повязку.         

Жених и невеста      

В другом зале - портрет Элеоноры, дочери Христиана IV, c женихом. Кажется, со свадьбой медлить нельзя, невеста явно на сносях. Нет, все в порядке, просто еще один обычай: подушка спереди под платьем - знак готовности вступить в брак и заняться деторождением.      

Благообразный Христиан II. В 1520 году вместо обещанной амнистии устроил в Стокгольме настоящую кровавую баню. Но и сам стал жертвой обмана. Уже свергнутого и изгнанного, его заманил в Копенгаген и буквально сгноил в тюрьме родной дядя Фредерик I. Так было дяде спокойнее. А вот Фредерик III. Этот в 1657 году вздумал тягаться с энергичным шведским королем Карлом X. Напрасны оказались труды Гефионы и четырех её сыновей, превращенных в быков. Они отпахали когда-то огромную территорию на юге Скандинавского полуострова - Сканию. Герои древней саги изображены на одном из плафонов замка. После унизительного мира Скания навсегда отошла к Швеции.      

За плохое поведение - союз с Наполеоном при Фредерике VI - сильные мира сего, точнее, сильные мира того, окончательно удалив великого корсиканца, отобрали Норвегию. Её отдали шведам, которые, напротив, вели себя хорошо. 1864 год - Венский мир, потеря Шлезвига с Голштейном. Сражались храбро, но что делать, в оппонентах оказались Мольтке и Бисмарк, не кто-нибудь. Последнее, мирное усекновение в XX веке пришлось на заморские Исландию и Виргинские острова. В гербе страны рядом с леопардовыми львами (геральдике известны и не такие гибриды) сегодня соседствуют полярный медведь Гренландии и барашек с Фарерских островов - а был когда-то целый зверинец.      

В роскошном Рыцарском зале преобладают изображения Христиана IX и его мудрой жены Луизы. Эта дружная пара упрочила национальный мир, произвела на свет троих мальчиков и столько же девочек и, в общем, как считали сами венценосные супруги, удачно их пристроила. Сын Фредерик унаследовал датский трон. Другой сын, Вильгельм, стал греческим королем. Его судьба нам известна. Младший, Вальдемар, женился на Марии Орлеанской Бурбон, отклонив впоследствии короны Норвегии и Болгарии. Теперь дочери. Старшая Александра оказалась замужем за принцем Уэльским, очень большим любителем погулять, впоследствии английским королем Эдуардом VII. Привычек своих не менял никогда. С младшей дочерью вышла заминка. Тира увлеклась лейтенантом охраны и забеременела. Христиан и Луиза костьми легли, но не дали осуществиться мезальянсу. Роды были тайные; незаконнорожденного ребенка поручили каким-то людям, о нем велено было забыть. Тиру выдали за гессенского принца. Её портрета в Рыцарском зале нет.      

А что же средняя дочь? Ницца, 1865 год. Умирает, окруженный близкими, Николай - старший сын Александра II. Но не только права на престол передает он младшему брату. "Позаботься о Дагмар, у неё кристальная душа" - говорит цесаревич. Через год невесту покойного, датскую принцессу, торжественно встречают на рейде Кронштадта. Она принимает православие и становится женой нового наследника российской короны.      

С семейного портрета кисти Туксена на нас смотрят очаровательная мамаша, августейший супруг Александр III и их младший сын Михаил. Женщина на холсте уже пережила убийство тестя, но еще не знает, что бесы доберутся и до этого мальчугана в матроске, и до старшего, Николая, загубят дочерей, невестку, с которой она не успеет поладить, больного внука. Чтобы защититься от страшной правды, до самой смерти в родном Копенгагене в 1928 году убеждает Мария Федоровна себя и других, что они живы.      

Самое время вспомнить еще об одном монархе, роковым образом причастном к судьбе замка. Это Фредерик VII. Даровал конституцию. Успокоил массы во время кризиса 1848 года, когда в очередной раз в Париже аукнулось, а в остальной Европе откликнулось. Уверенно вёл внешнюю политику и достойно противостоял Пруссии. Но вот в личной жизни образцом не был. В этом он не особенно отличался от своих предшественников, но столпы общества требовали соблюдения приличий, а Фредерик соблюдать приличия не хотел. Два скандальных развода, беспорядочные знакомства. Чаша терпения переполнилась, когда доверенный помощник монарха пристроил к нему свою бывшую возлюбленную, не то танцовщицу, не то модистку Луизу. Да еще с ребенком. Да еще она стала законной женой, хотя и морганатической, и графиней Дэннер. Ну, плохо стало всем, что этим двоим хорошо. Однажды на званый банкет, сговорившись, многочисленные гости пришли без жен. Как бы вы поступили на месте короля? Отослали бы жену, отменили банкет, стали бы ругаться и драться? Фредерик был взбешен, но глупостей делать не стал и в долгу не остался. В течение всего ужина вместо приятных мелодий оркестр по его приказу раз за разом наяривал патриотический строевой марш "Храбрый солдат".      

Все же пришлось новобрачным укрываться от пересудов в замке Фредериксборг. Говорят, датские короли по своей прижимистости печей не топили, и обитатели дворцов и замков постоянно сморкались и чихали. Не отсюда ли "капли датского короля"? Но графиню знобило, и Фредерик велел затопить. Печи не были готовы, что-то перекладывали, где-то не закончили. Замок сгорел, можно сказать, в одночасье. Утром 18 декабря 1859 года на месте главного здания дымились развалины. Чудесным образам устояла церковь.      

Самым же главным чудом было возрождение. Совершили этот подвиг всем миром, отовсюду собирая средства, старинную мебель, картины, гобелены, детали обстановки, где возможно, по старым чертежам, рисункам и устным свидетельствам возвращая к жизни утраченное, расчетливо декорируя помещения и создавая в них уже музейную экспозицию. Королевский замок превратился в ведущий национальный музей. Главным подвижником стал один очень богатый и хороший человек, заядлый филантроп, доктор философии и пивовар Якоб Якобсен.      

Рассказом о пожаре лучше завершить посещение. Иначе в чьей-то голове, чего доброго, с самого начала поселится мысль о "невсамделишности" Фредериксборга, мол, заказывали "ретро", а получили "псевдо", и придется эту мысль преодолевать. А ничего преодолевать не надо. Надо восторгаться. Парком, замком, музеем, чудом восстания из пепла.