юг Египта, конец ноября-начало декабря 2007

Год назад совершил давно задуманое путешествие по югу Египта. Отправился в самом конце ноября, когда в Москве особенно мерзко. Несколько дней понежился на пляже Хургады, покупался, посмотрел на рыбок, а затем на автобусе добрался до Луксора, где меня ждали представители моей турфирмы ("Акела-травел"); уже поздно вечером доехал до Асуана на поезде (что-то вроде нашей облагороженной электрички - с  мягкими вращающимися сиденьями, багажным отделением и стюардом, разносящим чай и разную закуску). Устроился в  гостинице, и уже на следующее утро (30 ноября 2007 г.)  из окна гостиничного ресторана с упоением рассатривал открывшуюся картину: чистая лазурь неба, Нил в нежно-желтом обрамлении пустынных берегов, косые паруса фелюк, проплывающие мимо отеля и острова Элефантина... А в это время откуда-то из динамиков тихо льется божественной красоты музыка - медленная часть из третьей сюиты Баха... Хорошо! Позавтракал; около ресепшена меня ждал мой персональный гид (англоговорящий араб), с которым я и провел весь этот ноябрьский день, давший мне едва ли не больше ярких впечатлений, чем весь предыдущий год.

Первая экскурсия - остро Филе (точнее - Агликия, куда после строительства Асуанской плотины были перенесены храмы Филе).

Но это еще не всё! После краткковременного возвращения в отель мы отправились на другой берег Нила, где нас ждали нубийцы с двумя верблюдами  (дромадерами),  на которых мы должны были добраться до монастыря Св. Симеона, брошенного из-за нехватки воды много столетий назад.  На одного из верблюдов взобрался мой гид, на другого - я.  Между прочим, это было отнюдь не кроткое и смирное животное с намордником, седлом и стременами - из тех, на которых катают детей в Хургаде, а поджарая, нервная, громко ревущая одногорбая зверюга, припустившая чуть ли не рысью, когда проводник-нубиец легкомысленно вручил мне поводья.

Я, между тем, судорожно вцепился вспотевшими руками за деревянные шишечки позади и впереди меня, и старался не упасть с моего норовистого скакуна, рысящего ныряющим шагом и злобно ревущего, когда я нечаянно задевал его своей сумкой. О том как я слезал с него, страхуемый двумя нубийцами - отдельная песня. Скажу только, что до монастыря я всё-таки добрался и даже успел пофотографировать, прежде чем начало темнеть.

 Впрочем, самые впечатляющие виды были не среди пустыни, с ее какой-то безжалостной и зловещей красотой,  а посреди Нила, когда мы возвращались к гостинице: солнце уже садилось, растекаясь в бледнеющей лазури неба огненно-золотистыми, алыми, фиолетовыми красками, очерчивая пальмы и постройки Элефантины.

Потом был обильный ужин в нубийском ресторане и катание на конном экипаже по Асуану.

И  покачиваясь в коляске, ощущая всем телом упругий ритм,  с которым катил наш экипаж крепенький коняга (наколько это было удобнее и безопаснее верблюжьей полурыси!), я сквозь пелену усталости и легкого опьянения от увиденного и прочувствованного, понимал, что пережил один самый ярких дней моей жизни!