Латакия, или Акклиматизация по-арабски

Вот он - восток… Мы пересекли сирийскую границу, с детьми, на своей машине, под внимательным взглядом президента-офтальмолога Башара Асада, разящим с каждого второго придорожного столба и каждого первого общественного здания.

Конкурировать по частоте с ним может разве что портрет отца, Хафиза Асада, героя бесчисленных репортажей советских СМИ 80-х. Товарищ Асад здесь почитается почти так же, как в Турции - Мустафа Кемаль: да, он подарил стране границы, свободу и солидные дотации от советских тружеников (что, пожалуй, самое ценное, - их можно потрогать и ими пошуршать). А что? Не можешь бабки заработать - добудь политикой!

И ведь добыл, и сыну передал, и до сих пор ручеек этот не пересох, и поэтому (а может, и в силу других геополитических причин) сирийцы очень любят русских! Так что - welcome to Syria. Здесь очень душевно.

Но мы ощутили сирийскую душевность далеко не сразу. Покинув пограничный пост с огромным облегчением, мы выскочили на трассу, идущую вдоль Средиземного моря… и почувствовали себя древними финикийцами. В тумане тонули холмы гор, а за ними блестело закатом море - то самое. Похоже, оно также блестело и две, и три тысячи лет назад - и никто тут ничего не реконструировал… И Рамита финикийская, существовавшая здесь тысячелетия назад, и более молодая Лаодикея, прямая предшественница нынешней Латакии, и мусульмане, и крестоносцы, и снова мусульмане - воины Салах-ад-Дина, и местные жители Османской империи - сунниты в большинстве, и маленький мальчик Хафиз, отец нынешнего президента, отправленный в большой город учиться, - все с радостью входили в неглубокие, чудесно-теплые и мягко освежающие воды моря Средиземного. Входили, оставляя свои знойные проблемы на берегу, чтобы взглянуть на мир свежим взглядом.

Запах истории шел от моря, туманных гор и приморской растительности… А к нему тонкой струйкой примешивался аромат окрестностей провинциальной дороги, которую не убирали, похоже, со времен Салах-ад-Дина. И эта тонкая, но яркая струйка отравляла окружающий чудесно - романтический пейзаж, как бактериологическое оружие дальнего боя. А нечего чужим здесь делать - места здесь заповедные, и без акклиматизации - ни-ни!

У нас акклиматизации пока не было, противогазов тоже, и, несмотря на нешуточный голод, мы не решились раскидывать наш походный инвентарь для сооружения ужина… Если так - на всем Ближнем Востоке, то я, братцы, - пас. Дальше без меня. Дышать через марлю с ароматизатором я не готова…
- А ведь это только начало! Что дальше??? - ворчала я.
- Доедем до города… Надо акклиматизироваться! - заявила мужская часть нашей команды.
- Акклиматизироваться - в смысле принюхаться?!
- В смысле поужинать в Латакии!

И по дороге к городу местность почистилась, причесалась, немного побрилась и превратилась в пригород. Вонь рассосалась. Появилась подъездная аллея с пальмами, а вот и первые дома… Цивилизация, ура! Cейчас мы мигом найдем кафе, и даже вездесущий "макдо" вовсе не казался злом или "пулей в желудок": в глазах у каждого члена нашей семьи колыхалось по паре бургеров. Но что это?

Ни одной знакомой буквы - сплошная арабская вязь! Может, следующий перекресток даст ясность? Нет, и там - разноцветная вязь! Только реклама кока-колы красными узнаваемыми полосочками помахала приветливо, разжевав само слово и выплюнув его в виде запутанного клубка проволоки - "кока-колы" по-арабски. Непонятно было ни-че-го. Ни какая улица, ни какой перекресток, ни какой магазин. Само собой, указатели тоже никакие непонятны. То есть стрелочки - они, ясное дело, стрелочки. Но на что именно они указывают, куда ведут, что обещают и от чего предостерегают? Оказалось, картинки без пояснений гроша ломаного не стоят. Планета Марс. В Латакию европейцы почти не ездят, тут мало что осталось от древних, зато ездят обильно курды из Алеппо и вообще свои туристы. И поэтому надобности в латинском шрифте никакой. Из карт у нас была распечатка Интернета.

Переезжая границу, мы рассчитывали "На первой же симпатичной сирийской заправке купить красивую, цветную, большую карту Сирии, а возможно и Иордании с вкладками больших городов!" - с достоинством объяснял супруг. Потом в одном из сирийских кемпингов наши приятели - греки хохотали над этой формулировкой полчаса. "Симпатичных" заправок в Сирии нет, заправочный бизнес - государственный, и заправки вообще - редкость, а уж что-то на них купить просто нереально. Карты, разумеется, бывают, но в магазинах, которые еще отыскать нужно.

Поэтому, рыская голодными взглядами по арабскому городу, мы впали в ступор латакийского круженья. Смысл его уже начал ускользать… Где и как запарковаться, чтобы рядом с кафе, и чтобы потом не топать с детьми? Или мы уже ищем гостиницу, что совсем нелишне - вечер на дворе? Иногда в окне мелькает надпись - Hotel, но мы не перестаем монотонно кружиться - мы ищем кафе. Набережная пляжа с еще открытыми лавками с ярким пляжным экипом, отгородка чего-то огромного, где запарковано много машин (как оказалось потом - порта), каменно-бетонная паутина улиц с миллионами арабских реклам, площадь с очевидными кафе, на которой невозможно встать, и снова аллея с пальмами, и снова пляжная набережная… Движение немного специфическое: кто первый - тот и прав, правый поворот на красный - норма, а регулировщик управляет арабской вакханалией без всяких спецсредств вроде палочки. Он пользуется определенной смесью азбуки глухонемых, пассов джедаев и шаманских знаков американских бейсболистов. Лицо полисмена также работает до последнего желвака - если поднял левую бровь и подмигнул - значит, приготовьтесь, скоро можно ждать манящего движения двух пальцев в отношении вас, но - как знать? Может, этот сигнал уже принял ваш оппонент, подъехавший перпендикулярно…

После обалделого получасового шатания по городу стало ясно: сами собой арабские надписи не переводятся. Крючочки не трансформируются в латиницу, а полицейский, мимо которого мы проезжаем в третий раз, не начинает от часто повторяющегося силуэта нашей машины понимать английский. Срочно надо поесть, иначе мы все скоро начнем бредить арабской вязью!

В городе наш походный столовый набор раскидывать было довольно нелепо, поэтому мы решительно остановили свою безумную карусель, с трудом нашли местечко на пляжной набережной, кипучая жизнь которой манила больше всего, и пошли искать еду.

Ближайшая забегаловка оказалась кальянной. Надо сказать, кальян - дело, просто необходимое для жизни любого сирийца старше 16-ти. При входе вручается каждому, а должность раздувателя и поддерживателя кальянного огня - вторая после повара. Ходит по всем посетителям и раздувает. И поддерживает… И снова раздувает, сменяя мундштук на свой личный.

Нам выдали меню, но его смысл свелся к нулю: когда крокозябры стоят в две колонки, не ясно даже, где деньги, а где еда! И я отправилась "рулить" еду. Взаимное бурное рукомашество и яростная пантомима меня и администратора зала - главного усача - кальянщика - вперемежку с английским привела к неутешительному результату: покормить они нас могут только чаем, омлетом и непременным кальяном, которым, ясное дело, не наешься. Можно только самовнушиться. Ну, таких высот духа мы еще не достигли. А распорядитель решил для вящего моего понимания продемонстрировать красоты кухни. "Ну, - думаю, - сейчас увижу продукты, и мне станет ясно то, что он, видимо, не может объяснить, потому что знает только слово "яйца". Иду за ним. Загородка, пустынный простор и, - вот куда он меня вел, - кладка с трехдесятком яиц! Он тыкает в них и орет свое коронное:
- Яйца! Яйца!
В его понимании, видимо, в Европе курицы несутся булыжниками или там микропроцессорами Интел, не знаю. И меня пробил такой смех, что он, видимо, понял, что я вообще незлая.
- Давай уже, друг, неси скорее свои яйца! - хохочу я, - мне что, самой яичницу сделать? И чай давай, и салат!
Тут дядька осмелел - видимо понял, что мы тоже люди. И стал называть блюда, явно сирийские, активно рекламируя их торчащим большим пальцем и смачным причмокиванием.
- И это все, - говорю, - тоже давай!

Через считанные минуты нам нанесли целый стол всякой снеди! Салат, отдельно - всякие соленья, оливки, исключительно вкусный хамас с мясным фаршем, обалденный пышный дышащий омлет, лепешки… И это вкусное разнообразие, и горячий чай, и море улыбок вокруг (А как же! Туристы едят их национальную кухню, и она им - ого-го как нравится!) - все это вмиг раскрасило для нас латакийские виды. Как мило одеты девушки - прохожие - по-мусульмански, но модненько и приятно! Какие замечательные белозубые бородачи мужчины! И большинство - с аккуратными стрижками, и машины - довольно богатые и красивые, и детвора гоняет на великах, которые тут в изобилии в прокате, и на пляже, несмотря на глубокий вечер, - полно народу. Испещренный арабской вязью город больше не казался недружелюбным.

Мы наелись, дружно акклиматизировались, тут же нашли отменную гостиницу и отправились на пляж. А по пути нашему младшему - трехлетке Димке - дарили мороженое.