Таиланд: 4000 км с севера на юг. Часть 6

День шестой

Про бумажные зонтики, подлого Иваныча и верных друзей.

Вода камень точит. Прислонившись в процессе закидывания в багажник к пыльному хондиному боку, я решила присоединиться к Лесе. «Надо помыть машину!» - заявили мы хором. Соотношение сил сложилось явно не в пользу единственного мужчины. Спорить с двумя женщинами одновременно, а еще и прямо с утра, вообще вредно для здоровья. Сдавшийся Кир пошел пытать парковщика на предмет мойки. Мойку начали искать на карте. Естественно, коллегиально. Тайцы с редкими вещами справляются в одиночку.

На этот раз ситуацию спасла Чиангмайская квадратная, уж слишком явным ориентиром она была. Карту всего лишь коллегиально повернули несколько раз, рассмотрели образуемый дорогой квадрат с каждой из четырех его сторон и попросили показать на карте место, где мы всей толпой стоим. После всех ритуальных действий мойка на карте нашлась - она оказалась в дальнем углу. Я переметнулась обратно на сторону Кира, быстренько аргументировав собственное предательство дефицитом времени. Машина уносилась прочь от Чианг Мая в Бо Санг, заметно выделяясь из потока красными от пыли боками.

Посещение деревни Бо Санг были Лесиной мечтой. Производимые здесь традиционные тайские зонтики из бумаги считаются одним из символов Чианг Мая. Леся в обязательном порядке желала обзавестись чиангмайским символом в декоративно-прикладных целях. Вслед за Лесей куда-нибудь декоративно приложить зонтик вознамерилась и я.

Нужность очередного «символа», как я давно заметила, прямо пропорциональна расстоянию до Родины. Это дома потом можно долго спорить на тему, кому первому пришла в голову - и главное, зачем!!! - крамольная мысль купить мини-пизанскую башню из раскрашенного гипса или страшненького плюшевого верблюда. Чем дальше от дома - тем верблюд красивее. По большому счету зонтик мне был нужен чуть больше, чем приснопамятной рыбе, как-то так повелось, что башни и верблюдов я домой не привожу. Но зонтики неожиданно оказались симпатичными и очень даже вписывающимися в домашний интерьер, а потому единственный символ в квартиру был куплен с чистой совестью и декоративно-прикладным удовольствием.

Над производством зонтиков в деревне Бо Санг почти 70 лет трудится кооператив "Bo Sang Umbrella Making Cooperative Ltd". Кооператив удачно пристроил в свои руки пару сотен лет процветающий в деревне «зонтичный бизнес». Считается, что производить первые зонты двести лет назад стал один из монахов, проживающих в деревне. Отправляющиеся в дорогу с зонтиками жители деревни стали ходячей рекламой нового товара. Деревня стала популярной, а в деревенскую казну потекли денежки за заказы.

Денежки, надо сказать, текут до сих пор. Предприимчивые тайцы кроме зонтиков из шелка, хлопка или бумаги готовы расписать все, что вы подсунете им под руку - майки, сумки, мобильные телефоны. Но все же традиционным символом считается зонтик из бумаги Са, славящейся своей долговечностью. Зонтики производят прямо на глазах восхищенной публики, а результат труда - разных размеров, расцветок и рисунков - можно купить, предварительно сломав себе голову над выбором размера, расцветки и рисунка.

0

0

0

0

0

0

0

0

0

0

0

0

0

0

0

0

0

0

0

0

0

0

0

0

Кроме зонтов в лавчонках Бо Санга обнаружилось много замечательных вещичек для дома. Я повздыхала над огромным напольным светильником, который безуспешно искала в Москве за вменяемые деньги. Светильник не складывался и в чемодан не лез, чем сильно портил настроение. Кир обзавелся забавной панамой и теперь гордо именовал себя «тру фотограф». Леся сфотографировала всех в живописных кустах на фоне ярких зонтиков. Программа посещения Бо Санга была перевыполнена, можно было двигаться дальше.

Одна из самых известных северных достопримечательностей - Ват Пратат Дой Сутеп. По статусу ват Дой Сутеп - это чиангмайский храм Изумрудного Будды. Было бы странным, если бы вторая столица не имела в рукаве козырного туза в виде храма, достойного соперничать со столичным в убранстве и религиозной значимости. Ват Пратат Дой Сут находится на территории парка Дой Сутеп-Дой Пуй.

Территория порядка 260 кв. км, окружающая самые высокие вершины - гору Сутеп и гору Пуй - имеет статус национального парка. Это означает, что за въезд придется раскошелиться. Для иностранцев категории «взрослый» официальное проникновение на территорию парка обходится в 200 бат, за четырехколесного друга надо заплатить отдельно.

Кроме гор и храмового комплекса, на карте парка было отмечено большое количество водопадов. Отправившийся платить Кир решил заодно поинтересоваться у рейнджера, есть ли в водопаде вода. Тайские проблемы с водой в засушливый сезон мы уже успели ощутить на собственной шкуре. «Мало..» - меланхолично ответил страж шлагбаума, но денежку взял и ехать к водопаду не отсоветовал. Узнавать, сколько в граммах значит тайское «мало», пришлось самостоятельно.

Водопад Монтатан (Monthathan fall), согласно описанию, имеет девять ярусов и падает с высокой скалы. Чтобы рассмотреть все девять, на вершину проложены прогулочные тропы. Мы еще некоторое время порассуждали, стоит ли терять время на покорение горы, и тут увидели ЕГО. В общем, если в водопаде нет воды, то ее никто не выпил. Просто кто-то явился смотреть на водопад в самое неподобающее для этого время. Тут уж либо есть вода и туристы, либо нет воды и туристов. Поразмыслив, мы с Лесей все же сочли отсутствие туристов великим благом, а отсутствие воды поводом не тратить драгоценное время на поиски водопадов и со спокойной душой повычеркивали все оставшиеся из списка.

0

0

0

0

Дорога вела в гору Doi Suthep - к одному из наиболее важных религиозных мест в Таиланде. Как и с каждым уважающим себя святым местом, с храмовым комплексом на горе Дой Сутеп связана волшебная история. Жил-был цейлонский монах по имени Шумана (или Sumanathera). Видимо на острове Цейлон монаху было скучновато, а потому отправился он распространять буддизм, и даже территорию себе под это дело отвел - аккурат между королевствами Sukhothai и Srisajjanalai. Монах отличался тем, что ему часто случались видения. Традиционная северная горная культура, цветущая маковым цветом, надо думать, необычайно этому способствовала. Однажды во сне монах увидел божество. Божество приказало ему идти в древний город Pang Cha, найти среди руин место, где когда-то стояла пагода, раскопать там яму, в яме найти урну. В урне обнаружатся мощи Будды, которые следует хранить почтенно и в надлежащем виде.

Сначала монах принёс находку в Srisajjanalai. Король - кто бы сомневался! - тоже сразу признал в находке часть Будды. Ради такого дела как водится быстренько соорудили храм. Когда восхищенный король распростерся в новопостроенном храме перед священной находкой, случилось очередное чудо - урна с мощами стала освещать храм божественным светом.

Новость о неприлично часто творящихся в Srisajjanalai чудесах быстро разнеслась по соседям. Сукотайский король решил, что он ничуть не хуже и тоже имеет право на божественный свет. Но самому ездить и смотреть - не царское дело. Король призвал монаха вместе с мощами к себе во дворец и стал готовиться к знаменательному событию. И придворных построил, и церемонию встречи организовал. Но тут то ли традиционная горная культура в не сработала, то ли производные той культуры короли-соседи употребляли разные, но божественного света сукотайский король не увидел.

Сказать, что король был разочарован - ничего не сказать. Уж они-то всем королевством подготовились, ямы на дорогах асфальтом заделали, деревни неприглядные заборами высокими закрыли, крестьян отмыли от маковой пыльцы и усадили вдоль дорог торговать румяными яблоками. А тут такой пердимонокль. Признавать находку за часть Будды сукотайский король при таком раскладе не захотел, храм строить тоже отказался, а урну с чем-то непонятным велел монаху забрать себе.

В 1367 году очередному королю Ланнатай захотелось придать веса буддизму в своём королевстве и срочно обзавестись подобающей святыней. Он послал делегацию в Сукотай, чтобы пригласить сведущего в этом деле монаха к себе в Чианг Май. Монах явился с реликвией. Реликвия успела покрыться пылью и расколоться на две части. Новый ват для реликвии требовался незамедлительно. Лучше всех, как известно, с проблемой выбора места в Таиланде всегда справлялись слоны. В джунглях удачно нашелся белый слон - еще одно божественное предзнаменование, реликвию закрепили слону на спине и отправили его искать надлежащее для святыни такого уровня место.

Памятуя, что слоны - юркие животные, ловко сливающиеся с зеленой листвой, на сей раз король дело на самотек не пустил и двинулся с придворными следом, на всякий случай прикрываясь веточками. Чтобы чудо не спугнуть. Вот так дружно - слон и зеленый лес из придворных - путешественники добрались до горы Дой Сутеп. Слон забрался на вершину, потоптался там, протрубил три раза и встал на колени. Учитывая, что высота горы - более 1600 метров над уровнем моря, а ничего мало-мальски похожего на дорогу в те времена еще и не было, придворные, надо полагать, сделали то же самое.

Дальше легенда повествует о том, что король и придворные очень радовались найденному месту, а слон умер. Меня терзают смутные сомнения по обоим пунктам - действительно ли так радовались придворные, тащившиеся в гору по джунглям за слоном от самого Чианг Мая, и своей ли смертью после этого умер слон. По приказу короля на вершине горы вырыли яму, с почестями опустили туда святыню, а над этим местом построили Ват Пратат Дой Сутеп (Wat Phrathat Doi Suthep).

Дорогу к храму начали строить только в 1934 году, до этого считалось, что преодолеть путь длиной в пять часов под силу только посвященным. Организатором мероприятия стал монах Круба Шривичай. Когда стало известно про строительство дороги к святыне, в Чианг Май стали стекаться волонтеры со всего королевства. Даже мужчины из горных племен забросили свои традиционные горные культуры и явились на строительство. В итоге волонтеров оказалось слишком много, а отказать им в приобщении к святому делу было грешно. Поэтому монах потребовал, чтобы народ образовал групповуху по территориальному признаку и выдал каждой деревне для строительства не более 15 футов дороги. Ударными темпами дорогу достроили к концу апреля 1935 года.

Подняться к вату можно по лестнице из более чем 300 ступеней, так делают все паломники. Еще пешком в гору поднимаются местные студенты. Чианг Май - университетский центр Таиланда, студентов здесь много. Среди студентов бытует поверье, что если ночью подняться на гору пешком, экзамены будут сданы успешно. Любовь к халяве, как выяснилось, не зависит ни от национальной, ни от религиозной принадлежности.

Для туристов построен фуникулер. Рассудив, что свои лестницы к храмам мы уже прошли, а ноги не казенные, мы со спокойной совестью доехали до вершины как туристы. На самой лестнице постоянно толпятся одетые в национальные костюмы детишки с родителями. Если детишки на внутренней террасе вата танцуют или играют на национальных инструментах, то их «лестничные» коллеги просто смотрят на туристов жалостливыми глазами. Все желающие за скромную плату могут запечатлеть себя на фоне жалостливых глаз и нарядных костюмов.

0

0

0

0

0

0

0

0

0

0

Внутренний двор вата - самая узнаваемая достопримечательность Чианг Мая. Посреди мраморного плиточного внутреннего двора стоит покрытая листовым золотом чеди, по четырем её сторонам - золотые церемониальные зонтики, символы королевских регалий, по периметру вокруг чеди - многочисленные статуи Будды. К нашему приезду молодцы-тайцы решили подготовиться, провести реставрацию. Но не успели, пришлось нам фотографировать чеди и ват в лесах, замотанные в неэстетичную серую пленку. Найти ракурс, с которого безобразие не лезло бы в кадр, оказалось занятием практически безнадежным.

0

0

0

0

0

0

0

0

0

0

0

0

В путеводителях написано, что с внутренней терассы вата открывается прекрасный вид на долину и Чианг Май. Только вот путеводители забывают добавить, что ради видов в северный Таиланд надо приезжать зимой. Летняя жара за сорок превращает прекрасные виды в неудобоваримое мутное марево.

0

0

0

0

В очередной раз убедившись, что за пейзажами на север однозначно придется возвращаться, мы вспомнили, что мы все же не туристы, а вольные странники, и полезли с горы по лестнице. Выглядеть не туристами и высокомерно поглядывать на пользующих фуникулер, следуя по лестнице вниз, было намного сподручнее.

Внизу как-то сами собой развенчались сразу два мифа. Первый - об аскетизме буддийских монахов и полном неприятии ими мирских пагубных привычек. Спустившиеся с лестницы монахи посчитали приобщение к святости законченным и дружно закурили. То, как некоторые из них держали сигареты, наводило на мысли о том, что список мирского-отрицаемого на самом деле гораздо короче, и не только сигареты в нем не числятся. Второй миф казался любимого бабушками объяснения, почему клубника с огорода кислая. Бабушки говорят - потому, что у нас солнца мало. Тайской клубнике, которой славились здешние места, тоже категорически не хватало солнца. Оказывается, нечего на солнце пенять, клубника просто бывает двух сортов - «клубника сладкая» и «клубника кислая».

0

0

Недалеко от вата Дой Сутеп расположен дворец Phu Ping - действующая зимняя резиденция королевского семейства. Зимой, когда король пребывает во дворце, территория для посетителей закрыта, а в остальное время в прилегающие сады пускают всех прилично одетых желающих. Мы с Лесей в доказательство приличной одетости попытались было замотаться поверх шорт в парео, но были отловлены на входе серьезными барышнями в армейской форме. За 10 бат барышни замотали нас в юбки до земли, а Киру вручили безразмерные штаны. Обернутые вокруг себя по два раза плотной тканью, мы с Лесей передвигались как японские гейши - мелкими шажками, с надлежащим месту почтением и смирением. Пришлось взять электрокар.

Никакого особо впечатления дворец не произвел. Главная его ценность - здесь время от времени живет король - является ценностью только для тайцев. Но если время есть - отчего бы не покататься на электрокаре по местам королевской славы.

0

0

0

0

0

0

0

0

0

0

Недалеко от дворца расположена деревня племени кхмонгов - Doi Pui Tribal Village. Говорят, в деревне до сих пор есть действующая опиумная курильня. В надежде увидеть что-нибудь аутентичное мы доехали до деревушки по отличнейшему асфальту, разглядели со склона среди банановых листьев спутниковые тарелки и реклему Coca-cola и выходить из машины не стали. Подлая цивилизация отказывается стоять на месте вопреки всем желаниям туристов лицезреть убогие лачуги с крышами из тростника.

0

0

0

0

0

0

Солнце уже сравнялось с макушками гор, очередной день заканчивался. Можно было стартовать в сторону ночлега. Ранний приезд обещал приятные вечерние посиделки с употреблением. Полностью отбрехаться от Лесиных вилл мне не удалось. Вилла на вечер была забронирована по какой-то крайнесуперспеццене и выглядела на фото впечатляюще. Одно «но»: схемы проезда на сайте не было, только адрес. Адрес нас вполне устраивал - ресорт удачно располагался в паре километров от дороги в нужную нам точку, собственно ничего другого рядом и не располагалось. В Москве мы еще не знали о подлянах Иваныча а потому блондинисто полагали, что он нас обязательно приведет на место - не по названию, так по адресу точно.

Расплата за излишнюю надежду на технику подкралась одновременно с сумерками. Названия свежепостроенного в живописных полях комплекса вилл Иваныч не знал. Или принципиально отказывался сообщить, кто теперь его разберет. Мужчины бывают крайне принципиальными, когда не надо. Но гораздо хуже мужской принципиальности было то, что нужного адреса Иваныч не знал тоже. Искомый пункт назывался Хуайсао, такое воспитанный Иваныч вслух произносить не собирался и искренне полагал, что хорошее дело таким словом не назовут. Леся откопала в Иванычевых недрах нечто похожее на «The Spa Resort», и мы дружно двинули в ту сторону. О чем мы тогда думали, одному Будде известно.

Конец цивилизации и темнота собирались наступить одномоментно. Иваныч с завидным упорством перепрокладывал маршрут и делал вид, что знает, куда мы едем. В том, что мы едем категорически не туда, сомнений не было только у принципиального Иваныча. Мазохистские попытки найти виллу там, где её нет, прекратила дорога. Дабы быть точным, дорога прекратилась сама. Я заявила, что люди в здравом уме в таких местах - без дорог и на развороченных скалах - виллы не строят. И даже в нездравом уме не строят. И вообще надо теперь как-то отсюда задом выезжать, интимно прижавшись боком к скале и не пытаясь свалиться в обрыв в забрезживших сумерках. Леся с Киром, любители все доводить до конца, прогулялись пару сотен метров вперед. Опытным путем выяснилось, что следующую пару сотен метров не осилил бы даже трактор. Иваныч настаивал, что отель случится через 500 метров, если мы соизволим усадить наконец свои задницы в машину и перестанем обзывать его, Иваныча, неприличными словами.

Вернувшийся в машину Кир переключился с Иваныча на нас. Отношение Кира к неизвестным виллам и желающим их заполучить выражалось словами, пока еще отдаленно напоминающими нехорошие. Леся размышляла, кто в Москве в данный момент сидит рядом с компом и в состоянии открыть отельную страничку. Я без особой цели и смысла ехала в противоположном направлении. Иваныч обижался. Все были при деле. Дело ни на метр не приближало к нужному результату. Темнело.

В результате недолгого, но крайне эмоционального голосования в студии в качестве спасительной была выбрана опция «звонок другу». Обалдевший от наших требований немедленно найти нам виллу, а заодно и нас самих где-то на севере Тая приятель Кира в далекой Москве старался выведать хоть какие-то ориентиры. Мы усиленно пытались описать окружающие поля. Иваныч демонстративно не сообщал ни наших координат, ни названий ближайших деревень. Схема проезда на сайте так и не нашлась, но хотя бы выяснилось, что в подтверждении бронирования от хотельера указан правильный контактный номер.

«Do you speak English?» - домогался Кир до неведомой тайской барышни в неведомой тайской глуши. «Yes!»- звонко ответила барышня. «Подскажите, как до вас проехать?» - воззвал к помощи Кир. За окном скоропостижно темнело и вообще очень хотелось есть. «Я не говорю по-английски!» - все так же звонко сообщила барышня. «Тогда позовите кого-нибудь, кто говорит по-английски!» - пока еще не сильно озверел Кир. В трубке повисла пауза.

«Yes!» - наконец отозвалась трубка. «Как к вам проехать?» - повторно озвучил Кир. «Я не говорю по-английски!» - сообщила трубка. С Киром продолжала занимательную беседу все та же барышня. «Кто-нибудь рядом говорит??» - начал терять терпение Кир. «Я говорю!» - обиделась барышня и отключилась. «Эти тайцы такие тайцы!!!» - обматерил собеседницу Кир. Судя по тому, как он при этом посмотрел на нас с Лесей, к нам это тоже относилось. Повторная беседа почти дословно повторила первую. Кир дошел до нужных кондиций. Я доехала до заправки. Леся изо всех сил пыталась понять, про какие рисовые поля эсэмэсит московский приятель, усиленно изучающий Google maps.

Кир взял листочек с адресом и пошел на заправку пытать им аборигенов. Рисовые поля, согласно присланной смс, должны были находиться на севере, через них надлежало проехать. Вернулся Кир. Рисовые поля, по уточняющей смс, переместились на северо-восток, им в помощь была прислана слоноферма. Перед нами был хайвэй, деревня и заправка. Полей не было, слонофермой не пахло ни буквально, ни фигурально, а север плохо просматривался в темноте. «Езжай вперед и за ватом поворачивай в узкий переулок!» - скомандовал Кир.

За узким переулком обнаружился еще один, а на выезде из него - о Будда! - прибитый к столбу заламинированный листочек бумаги с надписью «The Spa Resort» и робкой стрелочкой от руки. Я прибавила газу, коллектив повеселел и на сей раз «какие тайцы эти тайцы» обсудил с умилением.

Дорога привела в деревню. Слева виднелся перекрытый мост, ведущий к очередному херовату, вперед уходила узкая деревенская дорожка. Листочков на столбах не наблюдалось, жалеющих ответить на наши вопросы тоже. Пришлось развернуться и двинуть в обратном направлении, усиленно вглядываясь темноту в поисках пропущенного (вероятно) листочка с очередной стрелочкой. Ситуацию спас комрад нетайской наружности, рассекавший в потемках на велосипеде. Товарищ уверенно махнул рукой в том направлении, откуда мы пытались вернуться. Через десять минут мы въезжали в ворота «The Spa Resort». В первый раз мы не доехали до них сотню метров.

«The Spa Resort» оказался частью комплекса вилл, построенных на продажу. Некоторые из них уже были проданы, некоторые сданы, а еще не пристроенные инвестор приспособил под «отельные» нужды. Жилой комплекс был ориентирован на иностранных покупателей. Нашлась причина, по которой фаранги на подступах к цели стали в эдакой глуши попадаться подозрительно часто. За разбором информационных буклетов и обсуждением, что мы бы наверное тоже что-нибудь эдакое с удовольствием прикупили, обнаружилось, что «The Spa Resort» - очередной отель «с философией». Местным обитателям предлагались регулярные занятия йогой и пилатес в живописных местах и категорически полезная пища. Категорически полезной пищей обитатели должны были ежедневно наносить себе непоправимую пользу.

В ресторане, перед входом в который местное население старательно разувалось, мы с Лесей с легкой грустью рассматривали соседа, с наслаждением потягивающего сок из шпината. Через несколько столиков от нас налегали на морковку. В меню была еда для вегитарианцев, для веганов, для сыроедов. То есть еды в меню, с точки зрения трех голодных русских, не было вообще. Кир, посчитавший, что фраза «one Singha, please» на фоне шпината с морковкой будет выглядеть и вовсе не комильфо, грустил больше нас с Лесей.

Чтение меню превратилось в крайне увлекательное мероприятие - требовалось найти в нем что-то не сырое, желательно сытное и не впасть при этом в неприличный диссонанс с окружающей действительностью. В итоге я откопала в меню лосося с овощами, Леся - бурито и тазик салата, а Кир нашел курицу и мужественно произнес официантке «one Singha, please». Лосось оказался фантастически вкусным. Через час вид потребляемого соседями капустного сока вызывал у нас умиление, босым ногам определенно нравились гладкие деревянные половицы, лениво отдававшие дневное тепло, а само место выглядело потрясающе и до того, как принесли еду.

Вернувшийся в дом Кир заявил, что с него хватит приключений на сегодня, и отправился спать. Женская часть коллектива, которой приключений много никогда не бывает, прихватила бутылку мартини, ноутбук и отправилась на террасу обозревать окрестности. Наша вилла была в последнем ряду. Несколько доз мартини спустя Леся разглядела недалеко от виллы лес. Я любовалась огромным желтым диском луны. Звук угукалки после городского отеля Чианг Мая необычайно радовал. Жизнь была прекрасна.

Утром Леся нашла под окнами вместо ночного леса пару теннисных кортов. Я обнаружила на флэшке фотоаппарата с десяток двоящихся лун. Все приметы сходились на том, что вечер удался.

0

0

0

0

0

0

0

0

0

0