Как самому родить внуков

Прошло пять лет со времени моей первой поездки на Остров.
Воспоминания об улыбчивых людях, о красотах океана и джунглей не давали покоя.
Зуд путешествий было не погасить Европой, Красным морем и дачей по выходным.
Решил поехать опять.  Позвонил  дорожному приятелю Степану с его необычной семьей (см. рассказ «Двое в одном, или как купить жену»), спросил, когда они собираются в очередную поездку на Остров. Сначала договорились поехать одновременно. Но вместе не получилось: ему нужно было на семью четыре билета, в определенные не удобные мне даты. И встретились мы уже на Острове.

Он привез всю свою большую семью на берег океана, они поселились на несколько дней на вилле, недалеко от моего отеля. Мы гуляли вместе по пляжу, купались, следили за его сыном и дочерью, за подростками – сестрами жены.
Его повзрослевшая жена-островитянка ещё немного выросла, поправилась , и была столь же мила и весела, как во время нашего знакомства. Она уже совсем хорошо говорила по-русски, и успевала вытирать носы детям, заботясь и о питании всех родных.

В первую же встречу я был очарован их детьми: и сын четырех лет, и трехлетняя дочь были доброжелательны, как островитяне, энергичны и умны глазками. Кожа их была вполне светла, выглядела, как сильно и давно загоревшая, а черты лиц копировали отца, по-моему, к небольшому огорчению Маши.

Я вспомнил опасения Степана о наследственности … при рождении ребенка от «возрастного» отца. И при удобном случае выразил восхищение детьми, добавив:
- Степан, я вижу, со здоровьем детей всё в порядке? Ты зря опасался своего возраста, как отец?
- Не всё так просто, - глуховато, уклончиво ответил он.

Мы гуляли по пляжу еще пару дней, ездили по магазинам (они с Машей показали мне и магазин, в котором они познакомились),  пока, наконец, Степан не решил рассказать мне историю появления своих детей.
«- Мы же с тобой познакомились, когда Маша уже два года жила у меня под Москвой. И она, и я, понимая мои седины, серьезно задумывались о детях, о том, что этот вопрос нельзя откладывать бесконечно.
Я ведь не просто так боялся…  За несколько лет до Маши у меня была женщина. Она забеременела от меня. Слава Богу, на всякий случай, она сделала генетический анализ плода на третьем месяце. Скажу без подробностей, но ей пришлось сделать аборт. Мы расстались.

И одна из причин, почему я хотел и искал жену с Востока – рассчитывал на её послушание, на то, что она не будет требовать детей.
Но ведь как с Машей получилось? Получилась – Любовь!

Я стал советоваться с врачами. Несколько раз сдавал на анализ сперму. Денег ушла куча. Ответы все были разные, но похожи друг на друга: зачатие маловероятно, а при развитии плода – возможны непредсказуемые дефекты.

Я всё это приписывал последствиям своей давней командировки на одно крупное Сибирское подземное радиохимическое предприятие. И вроде был-то я там всего два месяца, но видно где-то чего-то «хлебнул». Дети у меня в первом браке тогда уже были, компания у нас была слегка бесшабашная, иногда ходили с дозиметрами, когда с респираторами-противогазами, когда в защитных костюмах, а часто и безо всего.
И вот ни в чем на здоровье эта командировка не отразилась. А гены – затронуты оказались.»

К Степану подбежали дети, и как они это умеют в любой части света, перебивая друг друга, закричали:
- Папа-папа, там такое в воде, живое и прозрачное! Идем смотреть!
Оказалась, редкая в этой бухте медуза. Степан объяснил детям, что медуза жжётся, что её нельзя трогать, подозвал Машу, попросил проследить за детьми около медузы, и мы пошли вдоль прибоя обратно в прошлое.

«Я тебе рассказывал, что у меня есть сын и дочь от первого брака. Живут в другом городе. Так сложилось, что они редко приезжают. А после моей женитьбы на Маше отношения стали ещё хуже.
И я решил, что единственный путь получить родных детей – это воспользоваться спермой сына.»

Я посмотрел на Степана ошарашенно… Он это увидел, понял, улыбнулся.
«Я же тебе говорил, что не всё так просто.

Я составил план! И в плане этом было много всего. Ты же помнишь, и даже рассказ написал, как я привез с Острова Машу, без документов? Так вот, это была сложная, но одноходовка! А тут требовалось столько предусмотреть…

Сначала я сдал на анализ образец генов Маши. Просто на всякий случай. И тут же получил сюрприз! Ты не удивишься, это всё опубликовано и известно, но вначале я вообще не мог ничего понять. Оказалось, очень далекие предки Маши – со среднерусской равнины! Получается, её последующие предки просто шли-шли на юг через Индию, потом попали на Остров, дальше идти было некуда, и они остановились, остались, загорели-потемнели!
- Да, я еще при первом нашем знакомстве обратил внимание на её вполне европейские черты лица.
- Ну вот, видишь!
Ну это ладно, меня её облик и происхождение и так устраивали.

Дальше всё было сложнее. Ведь отношения с сыном, с Юрием,  у меня были почти никакие. Я нашел его странички в соцсетях, стал их изучать (естественно, под «левым» ником). Начал понимать, что в свои двадцать лет он с девчонками как-то не очень общается, всё больше виртуально. Только с одной у него была большая и длительная переписка, частично общедоступная. И я понял, что он в неё типа влюблен, а она держит его на расстоянии, и особых перспектив у него нет. Стал я изучать её фотографии, несколько сотен. И стало мне казаться, что где-то я видел её, или очень похожую.  Такое модельно-артистическое лицо: яркая, светленькая, с локонами; если бы я с ней разговаривал, запомнил бы точно.

Вспоминал-вспоминал, и…будешь смеяться – вспомнил! Как-то в Париже, утром выхожу из отеля, , где я часто останавливаюсь , недалеко от Монмартра, и почти столкнулся с необычной парочкой, типа нас с Машей, только наоборот: она – молоденькая сексуальная блондинка, вся в кудряшках, а он – высокий стройный симпатичный африканец. Оба слегка взволнованы, особенно он, очевидно, предвкушением быстрого секса, на их лицах всё читалось на раз.

Думал-думал, и придумал. Решил, что если удастся найти эту явную «профессионалку», это будет наилучший вариант: никогда я не буду опасаться утечки информации.
Распечатал фото этой виртуальной подружки своего сына, сказал Маше, что у меня срочная короткая поездка в Париж (она уже к этому времени не боялась оставаться одна в нашем большом доме с сигнализацией), и полетел.

На ресепшен отеля как раз дежурил более доброжелательный портье. Я показал ему фото, сказал, что ищу «профессионалку», которую видел здесь, в отеле, очень похожую на эту девушку. Портье ничуть не удивился, стал рассматривать фото и так и этак, что-то невразумительное мыча на смеси французского и английского. Стандартные двадцать евро сильно усилили разборчивость его речи. В итоге он протянул мне бумажку с тремя телефонами, какой-нибудь из них, по его мнению, должен был привести меня к симпатичной, а главное, к доступной блондинке - Женевьеве.

Мы встретились с ней в кафе. Как и договорились по телефону, я заплатил ей «за встречу, за время». Я расспросил её, коротко, но глубоко, о её «работе», о семье. Она рассказала, что в «профессию» её привела мама, тоже проститутка.

- Мама уже «на пенсии», купила себе ресторанчик на автотрассе А-75, у виадука Мийо,  там колоссальный теперь трафик. Сама и сидит за кассой. Кстати, на стойке у неё стоит моя фотография, и она часто присылает мне клиентов.

- Я долго здесь не собираюсь задерживаться. Ещё несколько лет поработаю, откроем с мамой второй ресторанчик, на противоположной стороне трассы, она уже и участок прикупила, буду там тоже за кассой сидеть.

Мне в её рассказе всё понравилось. Особенно то, что она из Парижа уедет, и что хорошо видит свое будущее.  Мы согласовали с ней стоимость поездки в Москву. Я подробно объяснил ей состав дополнительных услуг, которые она должна будет оказать моему сыну и мне,  что бы помимо стандартной оплаты, получить очень хороший бонус. Я сказал, что она не должна давать сыну никаких своих координат, если он захочет, пообещать ему позвонить. Предупредил её, что в Москве в аэропорту она сможет сделать один звонок, а потом я заберу у неё телефон. И дополнил, что и она, и сын будут всё время у меня под контролем. Женевьева на всё согласилась, попросив накинуть 15% за сложности и нервотрепку. Я сфотографировал её  и улетел.»

Настало время обеда. Ресторан на пляже был удобен и вкусен. Пальмы давали такую густую тень, что близкий экватор и полуденное солнце не чувствовались, ветерок с океана нас обдувал, официанты бегали с посудой и блюдами не переставая, но не мешали. Детское меню было согласовано заранее, от каш до мороженого и соков из свежесорванных фруктов.
Машины сестренки стали совсем уже подростками, а старшая – так совсем почти «на выданье». Было интересно и весело наблюдать, как они ухаживают за детьми Степана, воображая себя будущими мамашами.
Маша ревниво посматривала на нас и вздыхала, понимая, что Степан опять в прошлом, рассказывает мне что-то про их семью, как годы назад посвятил меня в детали их авантюрного, контрабандистского путешествия.
Но вот креветки с салатами и соками переместились по назначению, по своим местам, мы отдышались, и опять пошли на берег океана. Перебирать ступнями мелководье и словами - трудности зачатия детей Степана…

«Я изучил все детали хранения спермы. Понял, что  в домашних условиях это сложно и есть вероятность потери её качеств. Договорился о хранении со специалистом по криоконсервации из банка спермы. Тоже было не просто.

Далее, объяснил Маше, что в силу особенностей моего возраста, ребенок будет зачат не как «у людей», а после «специальной обработки в клинике моей спермы».  Она так была рада планам рождения ребенка, что совсем не интересовалась деталями. Тем более, что к этому времени она уже поступила в институт на подготовительное отделение, и её увлекали и предметы, и экзамены, и варианты будущей работы. У неё, кстати, обнаружились способности к программированию, как и у многих сингальцев, и с работой проблем не ожидалось. Сейчас она и сестренок пытается через интернет подтягивать к этой деятельности.

С помощью тестов на овуляцию мы определили наиболее благоприятные дни для зачатия. Созвонился с сыном, сказал ему, что у меня в определенный день будет вечеринка с группой французских друзей, и я хочу познакомить его с ними. В частности, сказал, что мужчина среди них один, и было бы здорово, если он покажет девушкам Москву. Нашел в интернете две  фотографии девушек, похожих на Жевеньеву, отфотошопил их и отправил Юрию вместе с её фото. «Аргументы» оказались вполне убедительными, он согласился приехать, и я выслал ему билет.

Соответственно, выслал билет и Жевеньеве. По телефону я вторично её проинструктировал, и попросил прорепетировать рассказ, как она будет «возмущаться неизвестными причинами, по которым её друзья отменили поездку».

Нужно сказать несколько слов о моем доме, в котором и происходило дальнейшее.
В доме три этажа, и верхний  я в свое время спроектировал с отдельным входом для использования под офис. Со временем он просто превратился как бы в отдельную квартиру: две комнаты, гостиная, два санузла. Когда ко мне приезжали партнеры, или родственники, с которыми мне не хотелось знакомить Машу, она «переезжала на Островок», как мы это называли. Так и сейчас мы это организовали. Сын приехал, но Маша его не видела, просто понимала, что пару дней в доме будут люди, а мы с ней будем встречаться поздно вечером.

Рано утром я поехал в Шереметьево встречать Женевьеву. Сына отвез в центр, где ему нужно было сделать мелкие покупки.
Женевьева оделась в поездку в стиле виртуальной подружки сына, как я и просил, сделала максимально кудрявую прическу. Была весела и непринужденна. Нашего общего запаса английских слов вполне хватило для уточнения всех деталей её действий. Я сразу забрал у неё телефон и на всякий случай провел вдоль всего её тела припасенным  металлоискателем.

Сыну я позвонил, сказал, что изменились обстоятельства, и что мы ждём его дома. По дороге я попросил Женевьеву лечь на сиденье, не желая, что бы она видела дорогу, и что бы её видел кто-либо из соседей.
При встрече с Юрой мы оба с Женевьевой синхронно развели руками, сбивчиво объясняя, почему «гостей» так мало. Но он настолько остолбенел от облика Женевьевы и от её умильной улыбки, что слушал впол-уха, не воспринимая лишнюю информацию. Я понял, что процесс пошел, и тут главной моей заботой стало: не дать им оставаться по-долгу вдвоем, для лишних разговоров, и в то же время не дать заскучать без спиртного. Я не хотел, что бы сын что-либо пил, поэтому Жевеньева по моей предварительной, ещё в Париже, просьбе, объявила, что у неё «дикая аллергия на алкоголь, даже на запах».

Мы втроем посидели за ужином, болтая ни о чем. Я волновался, но делал вид, что интересуюсь приходящими СМС. Поручил сыну показать Женевьеве дом (естественно, только два первых этажа), указал на предназначенную ей комнату. Я постеснялся установить там видеокамеру, но сделал незаметно жест для Женевьевы:  мол, я всё вижу! И уже за полночь оставил их одних.

Ночью я почти не спал. Мы болтали с Машей, она ещё раз, подробнее рассказала мне, как два раза ездила в Канди, попросить у Зуба Будды детей.»

- Кстати, ты же был там, видел, сколько женщин  туда приезжают молиться с этой целью?
- Да, вспоминаю, но я как-то прошел мимо них, не хотел мешать молитвам. Я, если честно, больше обратил внимания на музей всяких древностей. И вдруг увидел там  русский  столик Каслинского чугунного литья девятнадцатого века с гороскопами. Я спросил у служителей, как он туда попал – они не знают…

«Утром я встал рано, еле дождался Женевьеву. Сын ещё не проснулся, когда она вышла в столовую. Спросил её:
- Как всё прошло? Как успехи?
- Всё как обычно, - потягиваясь ответила она, -  кроме… - и протянула выданный мною ей ранее  пакетик. Внутри лежали четыре перевязанных презерватива со спермой.
- Мне ещё, надеюсь,  премия полагается, - с улыбкой добавила она. Действительно, мы с ней договорились, что будет минимум ДВА.
- Вопросов нет, - в тон ответил я. - Рассчитаемся в аэропорту.

Мы, не завтракая, быстро собрались и выехали. По пути я отдал  специалисту  два презерватива для хранения в банке спермы.

В дороге раздался звонок от Юрия, он спросил, где Женевьева. Я ответил, что ей позвонили, и что ей срочно нужно в Париж. Передал трубку Женевьеве, она нежно успокоила сына, сказав, что завтра непременно позвонит ему, а телефон дать не может ввиду своих личных обстоятельств.

Ближайший рейс был через три часа. Я напомнил Женевьеве, что весь мой план (ей не известный) основан на её молчании о том, что было у неё с сыном, и о пакетике со спермой. Сказал, что если она нарушит обещание не общаться с сыном, то я найду её и использую все способы многократно взыскать с неё всё ей уплаченное. Она на всё согласилась. После этого я вручил ей ранее оговоренную сумму, сказав, что бонус за дополнительные два презерватива переведу ей через три месяца, при полном её молчании. Женевьева слегка поджала губы, но кивнула.

Сын звонил ещё два раза, разговаривал коротко с Женевьевой. Она вошла в роль женщины, которой уже слегка надоедает навязчивый поклонник. На третий раз я ответил ему, что Женевьева пошла на паспортный контроль. Он сказал, что тогда не будет меня дожидаться и уезжает.

Попрощались мы с Женевьевой, по-моему, довольные друг другом. Я пожелал ей будущих успехов в ресторанном бизнесе.

Я позвонил Маше, сказал, что «обработка моей спермы заканчивается» (ночью у нас был секс с презервативом), и чтобы она готовилась…
Дальше всё было волнительно и просто. Ранее я проконсультировался с гинекологом, как наиболее надежно влить в Машу сперму Юрия. Из двух презервативов у нас получился сын. Из двух оставшихся, хранившихся в банке спермы, через год  получилась дочь. Вот они, мои двое детей. Или внуков, считай, как хочешь.»

Нам махали руками от ресторанчика  родные Степана. Он выдохнул воздух. Уже резко наступал вечерний тропический сумрак. Я спросил:
- Ну ладно, как я буду считать – дело второстепенное. У меня вопросы, если можно. Юрий потом интересовался Женевьевой?
- Он потом звонил мне пару раз, просил связать его с Женевьевой. Я сначала, конечно, пообещал, а потом передал ему «слова Женевьевы», что она очень хорошо его вспоминает, но просит отнестись к их встрече просто как к приключению без последствий, и что она скоро выходит замуж. Француженка, что с неё взять, сказал я Юрию. А через три месяца перевёл ей оставшиеся деньги.

- И ещё вопрос:  ведь эти дети – точно внуки матери твоего сына. Как же ты её обходишь в этом вопросе?...
- А вот так! Думаю, у неё внуки ещё будут. А у меня детей больше не появится. Я вижу свою счастливую семью, радуюсь жизни вместе с ними. Маша спокойна, заканчивает институт. Её сестренок постараемся тоже, так или иначе пристроить и к делу, и в личном плане. Ты же опять будешь писать об этом? Вот и покритикуй меня в своем рассказе.»

2014г.

Продолжение следует.